Онлайн книга «Мутные воды»
|
Почему за все эти годы Женя ни разу не пришла к нему? Если ее действительно так волновала ситуация с Максом? Если ей было не все равно? Они бы что-нибудь придумали. Или он переоценил степень их доверия друг к другу? Сам Клим, не задумываясь, мог рассказать ей обо всем, что тревожило, и делал это периодически, если чувствовал, что в одиночку уже не справляется. И Женя ни разу не отказала ему в поддержке. А сама, выходит, все это время молчала. Копила. И, судя по всему, в итоге не справилась. А ведь он обещал о ней заботиться. Так где же недоследил? И была ли в этом действительно его вина? Когда-то давно Клим пришел к мнению, что подобные рассуждения и измышления приносят лишь вред, не заключая в себе никакой пользы. За его спиной тоже были вещи, которые он не мог себе простить: уродство брата, пара серьезных нераскрытых дел, человек, который невинно просидел у него в подозреваемых полгода… Однако практика показывала, что постоянный возврат к прошлому и попыткам придумать способ его переиграть ведет лишь к новым ошибкам. Уж лучше думать о том, как правильнее распорядиться настоящим. Но вот сейчас, на середине медленной величественной реки, когда вокруг была только вода, и некуда было бежать, и не на что было отвлечься, и так или иначе все заставляло замедлиться, остановиться, заглянуть в себя, прошлое захватило его целиком. Вспомнилось, как на втором месяце Жениной беременности, перед тем, как она пошла вставать на учет, он купил обручальные кольца и принес ей. — У нас будет ребенок, — сказал он. — Я подумал, что так правильно. Мы могли бы попробовать стать семьей по-настоящему. Что скажешь? Женя молча протянула руку и взяла маленькое колечко. — И что от меня потребуется? — спросила она. Женя вообще в течение первого триместра была отстраненной и, видимо, потому очень покладистой. Клима это пугало. — Ничего, — пообещал он. — Все будет как прежде. — Тогда зачем что-то менять? Кольцо она тогда надевать не стала, но и ему не вернула. На первый прием к врачу они ходили вместе, и Женя надела его, прежде чем зайти в кабинет. Клим был уверен, что девять месяцев пройдут быстро, но отчего-то они тянулись бесконечно. И страшно подумать, каким долгим этот срок показался Жене. В начале второго триместра она рассказала о беременности отцу. Тот обрадовался невероятно. Климу тогда показалось, что Женю это подбодрило. Так ли это было? Или она всего лишь почувствовала себя еще больше обязанной? На последних месяцах у Жени страшно болели кости таза, но она почти до самых родов продолжала ходить на работу. Клим увозил ее и забирал, потому что передвигалась она с трудом. Они нашли очень хорошего врача, договорились о дате операции. Но в больницу Женя ложилась с таким видом, словно шла на смерть. И тем не менее не сказала ни одного слова в упрек. После той ночи, когда она прорыдала чуть ли не до утра, решаясь оставить ребенка, Женя больше ни разу ни заговорила о своих чувствах. Но прошло шестнадцать лет, а Клим помнил, как ее спина скрылась за захлопнувшейся дверью приемника и как за секунду до она оглянулась на него. По позвоночнику пробежал холодок. Он вышел на улицу. Было начало лета, все зеленело и цвело, и так ярко и тепло светило солнце. И Клим вдруг отчетливо осознал, насколько Жене должно сейчас быть одиноко и страшно. Но задавил в себе ту мысль. Через это просто нужно пройти. Все будет хорошо… |