Книга И жили они долго и счастливо, страница 139 – Алёна Селютина

Настя явственно побледнела, но Василиса не заметила – сейчас ей было куда важнее закончить свою исповедь.

– А потом она меня едва не убила, я думала, уже все. Если бы не Финист, это и был бы конец! А потом Кощей отсек ей голову и сам сложил погребальный костер!

Василиса снова набрала в легкие воздуха, чтобы выдать очередную порцию извинений и откровений, но почувствовала, как тонкие легкие руки Насти уверенно обняли ее.

– Тише, тише, – прошептала Настя и погладила ее по голове. – То, что ты сейчас рассказала… Теперь я понимаю, почему Финист молчит. Но теперь он свободен… Жив и свободен… Как говорится, не было бы счастья…

– Я виновата, я предала тебя, – прошептала Василиса, всхлипывая.

– Да, виновата, да, предала, – спокойно подтвердила Настя, и от этого Василисе вдруг стало куда легче, чем если бы подруга принялась ее разубеждать. – Но я тебя слишком хорошо знаю. Значит, не было другого выхода.

– Я увидела его на поляне и вылечила. Он едва не умер.

Настя вздрогнула, но быстро взяла себя в руки, обняла крепче.

– Все, все, – прошептала она, возможно, уговаривая не только ее. – Финист жив, и он свободен.

– У меня чувство, будто я схожу с ума, – простонала Василиса. – Слишком много всего сразу. Зачем Кош ушел? Почему не остался?

– Ну же. – Настя снова погладила ее по голове, потом обхватила ладонями ее лицо, заставляя поднять голову и посмотрела ей в глаза. – Василиса, ты должна успокоиться, тебе нельзя так нервничать, ты же ведьма.

Нет ничего страшнее мага, утратившего контроль над собой и своею силой. Таких называли сорвавшимися. Магия – это намерение. Чистая сила, вырываясь, стремится разрушить все на своем пути в попытке защитить хозяина. Давным-давно она спросила Настю…

– А что делают с магами на грани срыва?

– А что с ними сделаешь? – хмыкнула Настя. – Магические кандалы на все время, пока сохраняется опасность, и на определенный срок после. Обычно от месяца до года, точный срок определяет коллегия. Срыв – это серьезно, а, как ни странно, светлых срывает чаще. Темные себя лучше контролируют, они привычнее к негативным чувствам и эмоциям…

Василиса недоуменно нахмурилась.

– Был у нас случай в девяносто шестом, – продолжила Настя. – У одного слабенького светлого мага случайно во время бандитских разборок погибли жена и ребенок. К нему пришли, чтобы сообщить о случившемся и позвать на опознание. Почти полное отсутствие сил не помешало ему снести два этажа. Дело было днем. Пострадало пять квартир, двое погибших, трое раненых. Мы объяснили все взрывом газа, но людей это не вернуло.

– А сам маг? – спросила Василиса.

– Сошел с ума, как и большинство сорвавшихся, – пожала плечами Настя. – Из них редко кто сохраняет рассудок, хотя есть и те, кто потом неплохо притворяется. В общем, лучше не рисковать. Кандалы – штука гадкая, но они спасают жизни. В двухтысячном тоже случай был. К нам пришла восемнадцатилетняя девушка и сказала, что предчувствует срыв. Там была клиническая депрессия. На первый раз обошлись наложением кандалов. Но лечение не помогало, и она добровольно отказалась от силы. Я тогда подумала, что, наверное, в этом и есть главное отличие светлых от темных – готовность жертвовать собой ради каких-то абстрактных «других» и кого-то вообще…

Василиса постаралась продышаться. Настя была права, терять контроль нельзя, особенно сейчас, когда в ней сила Марьи и абсолютно непонятно, на что она способна.