Книга И жили они долго и счастливо, страница 257 – Алёна Селютина

– Не стоит. Твое волнение обычно бесследно не проходит.

– Так и я об этом.

– Насть, я…

– Да ладно, шучу. Твой мужчина – твое личное дело. Но если серьезно… Иногда я спрашиваю себя: рада ли я, что мои дети именно от Финиста, хочу ли я в старости видеть рядом с собой именно его? И пока мой ответ всегда «да». И для меня это показатель.

Василиса снова вернулась к своей чашке.

Дети. Детей у нее больше не будет. Старость… Кощей никогда не состарится, у нее в запасе есть еще лет тридцать, не так уж и мало на самом деле, и если он будет все это время рядом с ней… А потом они наверняка найдут тысячу и один способ пошутить над ее морщинами. Во всяком случае, Василисе хотелось в это верить.

– Он позвал тебя замуж, и ты не знаешь, что ответить? – спросила Настя, обеспокоенно глядя на нее.

– Нет, – вздохнула Василиса. – Я раздумываю над тем, не предложить ли ему жениться на мне.

Что ж, не только же Насте бесконечно ввергать ее в шок.

* * *

В парке было хорошо. Вечер выдался теплый и свежий. Уточки в пруду покрякивали и беззаботно плескались в воде, временами выбираясь на берег пощипать травку. По дорожкам неспешно прогуливались бабушки с палочками и семейные пары с колясками и детьми всех возрастов. Собачники выгуливали своих питомцев. На соседней лавочке обнимались и то и дело принимались целоваться парень с девушкой. Василиса украдкой поглядывала на них, завороженная легкомыслием и бесстрашием их юности, и думала о том, что сама она уже совсем не молода, так почему ведет себя словно неуверенная глупая девчонка, которая…

– Привет, – поздоровался Кощей, возникая из ниоткуда и заставляя ее вздрогнуть. – Пройдемся или посидим? Хотя, если честно, я устал.

– Садись, – кивнула Василиса.

– Как день? – спросил он. – У меня сегодня что-то пошло не так с самого утра. Заседание в суде состоялось с двухчасовой задержкой, в результате пришлось отложить встречу, и…

– Кош, – перебила Василиса, поелозила на лавочке и встретилась с ним взглядом. Он замолчал и вопросительно приподнял бровь, давая понять, что готов ее слушать.

Перед тем как прийти сюда, Василиса выпила успокоительный эликсир, но нельзя сказать, что он сильно ей помог. Наверное, лучше было сделать это дома: у него или у нее. Впрочем, еще есть возможность промолчать, и тогда…

– Что такое? – спросил Кощей, не дождавшись от нее продолжения, и в его голосе ей послышалось беспокойство.

При этом он нахмурился. А когда он хмурился, у него на лбу углублялась одна из морщинок. Так и хотелось провести по ней пальцем, чтобы разгладить. Горыныч! Она думает не о том.

Какая разница, где об этом говорить. Лучше здесь: если что-то пойдет не так, это место, в отличие от своей квартиры, она сможет не посещать. Василиса до боли прикусила губу и решилась:

– Чисто гипотетически: если бы мы поженились, в наших отношениях что-нибудь бы изменилось?

Это длилось всего мгновение, но она увидела, как встревоженно дернулись уголки его губ.

– Что-нибудь – это что?

Ей не понравился тон, которым он это сказал. Неужели она все-таки зря затеяла этот разговор? Но отступать было поздно. Теперь следовало говорить до конца.

– Ну, допустим, ты мог бы решить, что раз я твоя жена, то нет смысла и дальше соблюдать мои условия, и…

– Что за бред? – перебил он.

– Да, бред, прости… – И правда, несет какую-то околесицу, обидела его вот почем зря… Надо было объясниться, и, стараясь не думать, Василиса выпалила: – Ты не хочешь снова предложить мне выйти за тебя замуж?