Книга И жили они долго и счастливо, страница 288 – Алёна Селютина

Василиса кивнула. У нее самой сложилось впечатление, что принадлежность ее начальника к семейству кошачьих не слишком-то смущала их коменданта. Увлеченная чужими брачными играми, она не заметила, как Кощея перехватил Сокол, и обернулась, только когда ее муж закашлялся и принялся судорожно наливать себе воду.

– Что такое? – испугалась она.

Настя рядом покатывалась со смеху. Финист пожал плечами.

– Да говорю, что после того, как мы с ним друг друга спасли, нам осталось только породниться. А серьезно, чего вы ждете? Рожайте уж кого-нибудь. Лучше девочку. У нас два сына непристроенных. Не пропадет!

Настя перестала смеяться и обреченно посмотрела на мужа, а потом сконфуженно на Василису. «Ну не доложили ему наверху эмпатии, чего с него взять», – читалось в ее взгляде. Василиса улыбнулась в ответ, давая понять, что все нормально. Не хотелось позволять этой маленькой заминке испортить себе настроение.

– Гриш! – позвала Настя сидящего в конце стола Григория. – Я уже наелась, давай Яру, поешь тоже.

– Так, – нахмурился Гриша. – Ты мне ребенка отдала? Вот и забудь про нее до конца вечера. Празднуй.

Яра согласно агукнула и запихала ему в рот кусок колбасы. Идиллия у них царила полная.

– Вот кому нужны жена и дети, – вздохнула Настя.

После новогодних праздников Василиса все-таки вышла на работу, и первым ее посетителем неожиданно стал Елисей. Он помялся на пороге кабинета, потом неуверенно принял предложение присесть и выпалил:

– Я хочу поступать в университет. Стать психологом. Горбунок сказал, вы можете помочь разобраться, как это сделать.

Так жизнь вернулась в свою колею. В феврале Агата закончила новую рубаху для Демьяна и наконец смогла говорить. У нее оказался очень красивый мелодичный голос, но пользовалась она им редко и словно через силу. Вскоре Василиса отвела ее к Яге и долго плакала на плече у старушки, которая приняла ее едва ли не с материнской радостью и, кажется, тоже пустила скупую слезу.

– Эх ты, горемычная моя… – шептала Яга. – Стала-таки царицей… Ну ничего, ему полезна женская забота. А то совсем одичал в своем замке…

К тому моменту Кощей добился опеки над Демьяном, и мальчик переехал к ним окончательно. Они условились, что договор на ученичество он подпишет по достижении пятнадцати лет, если все еще будет хотеть этого, а пока что начнет обучаться необходимым азам. Василиса смотрела, как они занимаются, и у нее щемило сердце. Она была уверена, что Кощей стал бы отличным отцом, и ей все чаще казалось, что он хотел этого куда сильнее, чем давал ей понять.

А в марте красный сарафан Василисы, провисевший в шкафу полгода, наконец дождался своего часа: они с Кощеем встали в Круг.

* * *

Младшего сына Насти Василиса всегда представляла тощим и в очках. Почему-то этот образ сложился в ее голове и не желал отпускать, даже несмотря на то, что в Тридевятом очков не водилось. Однако реальность, как всегда, внесла коррективы. Лицом Тихомир был похож на мать: черные волосы и карие глаза, аккуратные утонченные черты, а вот богатырский размах плеч и рост ему явно достались от отца.

– Как ты его рожала? – шепнула Василиса Насте.

– Долго, – мрачно отозвалась та.

Но Тихомир был очень мил. Явно волновался, пока все готовились и вставали на свои места, однако, когда пришло время церемонии, успокоился и сразу стал выглядеть взрослее и солиднее. И Василиса, пока еще могла, кинула взгляд на Соколовых. Те смотрели на сына с любовью и гордостью. Рядом с ними сидели Хугин с Мунином и стояли Баюн и Демьян.