Книга О детях Кощеевых, страница 309 – Алёна Селютина

В этот раз Кощей молчал куда дольше. Но когда он заговорил, голос его прозвучал уверенно.

– Я хочу, чтобы ты избавил Демьяна от проклятья.

– О!..

Бонни ластилась к старцу, и казалось, что сам Белобог куда больше заинтересован в их игре, а разговор с Кощеем для него абсолютно рядовое действо.

– Что ж, это я тоже могу, – ответил он. – Но тогда Демьян почти лишится сил. Его необычайные способности – результат взаимодействия природных возможностей с проклятьем. Оно усиливает их. Избавившись от проклятья, Демьян станет самым что ни на есть заурядным колдуном. Ты согласен с таким исходом?

– Пусть он сам выберет.

– Да будет так, – согласился Белобог, снял с колен спаниелиху и стукнул посохом об пол.

Бонни недовольно заозиралась, оставшись в гостиной одна и без ласки. Но из коридора вышел Клайд, подошел ближе и ткнулся носом ей в бок. Она тявкнула и позволила ему уложить себя рядом. Никто ведь этого не видел.

Демьян работал. Работы было много. Сроки по задачам начинали поджимать, но с момента возвращения из Нави прийти в себя получилось только пару дней назад, после разговора с родителями и Златой.

Демьян уже давно понял, что до царя ему далеко и это не его место. Но всё же одно дело – знать, но успешно притворяться, что всё нормально, и вполне себе достойно отыгрывать доставшуюся роль, и совсем другое – получить прямое подтверждение, да еще и на глазах у всех, да еще и в ситуации, в которой от него зависели жизни сестры и отца.

И дополнительно стыдно было за полный облегчения выдох, когда на трон всё-таки села Злата. Выдохнул, потому что знал: теперь уже ничего нельзя переиграть.

«Самое длинное на свете расстояние – то, что одолеть не хочется»^[4]. Демьян вспомнил эту строчку из давно прочитанного стихотворения уже позже, когда они с Юлей легли спать в родительском доме, и ее дыхание быстро выровнялось, а он лежал без сна и таращился в темноту, ощущая, как сонно ворочается в нем его проклятье, что на время усыпила Злата. Вспомнил и понял, что, даже сев на трон, так и не смог бы преодолеть это расстояние и шел бы этот путь всю оставшуюся жизнь…

Юля лежала рядом, такая спокойная во сне. Пришел Клайд, бесшумно запрыгнул на кровать и улегся, привалившись боком к его ноге, и тяжесть собачьего тела приятного согрела. Больше не нужно было никуда бежать. Наверное, теперь даже можно было устроиться на нормальную работу. Или набрать клиентов побольше. И запланировать отпуск. И всерьез заняться подготовкой к свадьбе. Теперь можно было начать жить.

Это было всё, о чем он мечтал когда-то, и вышло бы прекрасно, если бы его не ела совесть.

Демьян снова и снова кидал в темноте взгляд на Юлю. Не усмотрел. Не заметил, в каком она состоянии. Юля была права: то, что он закончил какие-то там курсы, не сделало из него психолога. А он только и горазд был, что раздавать советы направо и налево…

А она пришла за ним. Не испугалась и пришла. Мама сказала, Юля сама попросилась. Разве он заслужил ее после всего?

Юля во сне заворочалась. Кровать была полутораспальной, и Юля лежала так близко, что невозможно было не обнять. Демьян поцеловал ее за ухом, там, где была родинка, пусть в темноте ее и не было видно, потом провел ладонью от ее плеча вниз по руке и нащупал кольцо. Еще один страшный момент этого дня: когда он наконец осознанно увидел его на столе рядом с собой и понял, что это значит… Несколько жутких минут Демьян был уверен, что Юля ушла навсегда, потому что не простила.