Книга Боярышня. Дар ведьмы, страница 22 – Нина Ахминеева

Я мысленно застонала. Не одно, так другое!

Выходит, на территории академии мне предстоит провести бог весть сколько времени, ведь за ее стенами я очень быстро отправлюсь к предкам. Неужели участи аналога вампира-кровососа не избежать, и рано или поздно я начну пить силу тех, кто здесь живет?

В памяти промелькнуло воспоминание. Посчитав про себя до десяти и обратно, я успокоилась, ровным тоном спросила:

– А что насчет еще одной категории ведьм? Я о тех, кто не пьет чужую силу.

– Самостоятельно я не нашел информацию и как-то на лекции улучил момент, задал вопрос ректору. Со слов архимага, в древности жила женщина, у нее была не изумрудная, а серебристая метка. Заемная сила ей не требовалась, своей хватало. По сути, она одновременно являлась и магом, и ведьмой. К сожалению, это все, что я о ней знаю.

Занавес.

Переваривая услышанное, я смотрела на правую руку. Там под курткой и рубашкой пряталась пока еще черная татуировка.

Что будет, когда способности проявятся? Умру на месте? Или кинусь на ближайшую жертву, кусать бедолагу за шею? А если шея потная и грязная? Фу, какая гадость!

– Александра, прошу, выслушайте, – привлек к себе внимание студент. – Охота на ведьм давно закончена, но до сих пор многие люди относятся к ним как к вселенскому злу. Честно говоря, до встречи с вами я думал, что ни одной девушки с меткой ведьмы в империи не осталось, – он удивленно качнул головой. – У меня нет предрассудков, и к ведьмам отношусь так же, как и к всякому другому, владеющему силой. Не поймите меня превратно, но вам неизбежно понадобится чужая энергия. И я готов стать для вас первым донором.

Серьезно? С чего вдруг столь щедрое предложение? Похоже на ловушку.

Заметив мое недоверие, Виктор занервничал.

– Никакой корысти в моем предложении нет, – заверил с излишней поспешностью. – Просто знайте: когда возникнет необходимость, вы можете на меня рассчитывать.

Все же что-то здесь нечисто. Но сейчас не до выяснения его мотивов.

– Буду знать. Благодарю за познавательную беседу.

Я встала. Молодой человек тотчас поднялся. Вдруг он насторожился:

– Маргарита Павловна плачет.

Да? Ничего не слышу. Но проверить стоит.

Я вышла из читального зала.

Библиотекарь, уткнувшись лбом в столешницу, прикрывала голову руками и тихонько всхлипывала.

Вот это слух у студента! Ну как у собаки!

Приблизившись к Маргарите, прикоснулась к ее плечу. Женщина повернула ко мне заплаканное лицо, шмыгнула носом. И разревелась в голос.

Маргарита покачивалась и рыдала не переставая.

Не зная, что сказать, я вновь прикоснулась к ее плечу. Внезапно она резко подалась ко мне, судорожно вцепилась в предплечья и уткнулась в грудь.

Да что ж такое-то! Поговорить бы с ней, но мы не одни, и в любую минуту сюда может зайти кто угодно.

Неловко поглаживая коллегу по голове, я глянула на притулившегося у стеночки студента. Тот понял меня правильно.

– Посторожу за дверью, – промямлил и выскользнул в коридор.

Молодец.

Я чуть отстранилась от плачущей женщины.

– Маргарита, что у вас случилось? Кто-то умер? – спросила сочувственно.

– Меня муж броси-и-ил! – провыла женщина. Захлебываясь слезами, она прижалась лицом к моей рубашке и горячечно зашептала: – Я не смогу без него! Не смогу! Не хочу больше жить! Я наложу на себя руки!

Что?! Я не ослышалась?! Не хочет жить из-за того, что ее бросил муж?! Совсем спятила?!