Книга По женской линии, страница 92 – Autumn Leaf

— Диная, я понимаю твои сомнения. Но я уже успел настолько сдружиться с сосупругами, что действительно воспринимаю их своей семьёй. Если позволишь мне стать настоящим мужем, я никогда не попрекну тебя, как раньше. Я люблю тебя и это лучшее, что есть в моей жизни, — сказал он, словно прочитав мои мысли.

— Но ты же сам говорил, что это для тебя такое неприемлемо, — не стала при всех дублировать его слова про извращенцев, чтобы не возникло конфликта.

— А я передумал. Не могу без тебя, — уверенно ответил он.

— Мамочка, если ты его примешь, то папа Инзар перестанет по ночам стоять возле твоей комнаты и наконец-то выспится, — сказал малыш Дикит, защищая его. Откуда он вообще знает это? Малышам негоже говорить такие вещи. Что ещё ему известно?

— Обещаю, что дам папе Инзару выспаться, защитничек, — сказала я, еле скрыв вновь накатившее смущение.

— Я приду, — многообещающе сказал Инзар, вызывая табун мурашек и предвкушение.

— Ты на многое не рассчитывай, живот её видел? — немного ревниво сказал Крав.

— А мне много и не надо. Главное, чтобы любимая была рядом, — ответил Инзар.

С тех пор прошло уже много лет. К моему удивлению, я нарожала очень много детей. Хотя, малыш Дикит ведь предупреждал меня об этом. Дикит остался «малышом» даже когда вырос под два метра ростом и стал настоящим мужчиной. Мой первенец в этом мире. Он стал гордостью нашего рода и уверенно вел дела наравне с Кравом. Остальные дети тоже выросли, переняв лишь хорошее ото всех членов семьи. Дочери, рожденные с моим проклятием частично вернули зрение, когда мы впервые взяли их с собой на прием. К нашему удивлению, тогда у них произошла любовь с «первого взгляда», если можно это так назвать, при чем у обеих. Хорошо, что с разными парнями. Неит рвал и метал, не желая смириться с тем, что дочери повзрослели и вскоре выйдут замуж за возлюбленных. Остальным дочерям, к счастью, проклятие не передалось.

Дети от Герца, как только выросли, решили жить с бабушкой и дедушкой, помогая их роду. Дедушка души в них не чаял, а бабушка вновь и вновь отправляла мне дорогие украшения и благодарила за таких замечательных сыновей. Они оба в них нуждались и с появлением внуков их жизнь приобрела новые краски. Я не собиралась ограничивать их общение и сопротивляться. По рассказам Герца мне было известно, что его родители пережили много трудных времён. Сам Герц, как только сыновья уехали, настаивал родить ещё детей, но я не соглашалась. Не слишком ли сильно я расплодилась? Шутка ли, родить каждому по два, а то и по три ребенка? В итоге он меня все же понял и сбавил обороты, но по глазам было видно, что если я соглашусь родить ещё, он будет первый в очереди.

От Латира родила сына и дочь. Если дочь была очень привязана к отцу, то сын, унаследовавший магию отца, был привязан ко мне. Иногда он вел себя хуже ревнивых мужей, не подпуская ко мне никого, кроме членов семьи. Его зверь оберегал меня, как самого близкого ритина, считая остальных врагами. Латиру пришлось уделять сыну очень много внимания, чтобы научить контролировать себя и быть в ладу со своим зверем.

Крава осчастливила сразу тремя детьми, двумя сыновьями и дочерью. Тогда он не справился с эмоциями и плакал на коленях передо мной прямо в родильной комнате. Впервые я увидела его таким открытым и даже беспомощным. Он даже не смог взять детей на руки, так как его буквально трясло. Мой самый практичный и строгий муж вмиг стал самым добрым и впечатлительным. С тех пор мы стали ещё ближе. Он был готов вручить в мои руки душу, сердце и весь мир.