Книга Заслуженная пышка для генерала дракона, страница 6 – Кристина Юраш

— Так даже хуже! — простонала я. — У вас нет штор, чтобы задёрнуть мою фантазию! Когда шторы открыты, я хотя бы вижу пропасть! А так я её представляю! И это ещё страшнее! Так что откройте шторы! Я вас умоляю!

Я резко рванула шторы, видя, как внизу пролетела птица.

— Вы же не против, если я буду хватать вас за руку? — спросила я, стараясь успокоиться (и не очень успешно).

Карету снова тряхнуло — и я вцепилась в его руку намертво, как будто это последний билет на спасательную шлюпку. И тут же закрыла глаза. У меня даже в горле пересохло — будто я проглотила весь этот горный воздух.

Потом я немного пришла в себя… а зря!

Дальше были повороты. За поворотами. За поворотами. Как будто дорога решила устроить мне личный ад с бонусными уровнями.

— Аааа! — кричала я, каждый раз хватаясь за руку Марона и жмурясь изо всех сил. — ОЙ! ОПЯТЬ! БОЖЕ, ЗА ЧТО?! ЭТО УЖЕ НЕ КАРЕТА — ЭТО АТТРАКЦИОН СМЕРТИ!

И вот наконец-то — чудо — мы выехали на ровную дорогу.

Тишина. Покой. Равнина (ну, почти). Я осторожно открыла глаза. Отпустила его руку. Посмотрела на него.

Он смотрел на меня. Пристально. Молча. С выражением человека, который только что пережил землетрясение, цунами и нападение паникующей женщины — и выжил. Чудом.

— Извините, простите, — заметила я, глядя на странный пристальный взгляд в мой адрес. Сейчас мне было даже немного стыдно. Словно я проснулась утром после корпоратива и обнаружила, что рядом со мной лежит малознакомый мужчина.

— Ну что вы на меня так смотрите? — не выдержала я. — Я же старалась изо всех сил! Заметьте — я не лезла вам на колени! Я только хваталась за руку! Это прогресс!

Он медленно поднял взгляд. Медленно перевёл его на свою руку — на которой остались следы моих пальцев, как будто я пыталась выжать из неё сок.

— Вам должно быть стыдно только за то, что в половине случаев, мадам, — произнёс он мрачно, — это была не рука.

Я замерла.

— …Что?

Он указал взглядом чуть ниже.

Я посмотрела.

Ой.

— Да ладно вам, — выдохнула я, радуясь, что горы остались позади. — А теперь представьте, что чувствуют бедные девушки, которых щупает комиссия и жюри на каждой выставке. Вы же в отличие от них женщин видели не только одетыми. А для моих девочек это первая выставка.

Карета остановилась у ворот с выцветшей, полустёртой, местами облезлой вывеской:

«Пансион для благородных невест „Ласточкино …ездо“»

(На самом деле — «гнездо». Но буквы «г» и «н» отвалились ещё в прошлом году, а у меня ни руки, ни деньги не доходили переделать. Так что я давно перестала обращать внимание. Главное — девочки не падают в обморок от голода. А буквы? Да фиг с ними!)

Я вылетела из кареты, как пробка из шампанского после трёхдневной тряски. Просто — бах! — и помчалась к двери, сердце колотилось, как будто я не ехала три дня, а бежала марафон по горам… с рюкзаком, набитым кирпичами.

— ДЕВОЧКИ?! — завопила я, врываясь в холл, чуть не сбивая с ног старую вешалку, которая давно мечтала уйти на пенсию. — Я ЖИВА! ВСЁ ХОРОШО! НИКТО НЕ УМЕР?! ВСЕ В ПОРЯДКЕ?!

— ТЁТЯ ОЛЯ!!! — раздался визг, и ко мне со скоростью урагана «Катрина» прилетела Мириада — тринадцатилетняя, вечно растрёпанная, с глазами, как у лесного эльфа, и самыми милыми ямочками на свете.

Она обняла меня за талию, чуть не сбив с ног, и тут же, не переводя дыхания, начала доклад: