Книга Чудесные куклы барышни-попаданки. Книга 2, страница 42 – Василиса Мельницкая

Матушка всплеснула руками.

— Какие хлопоты! Радости одни! Кушает хорошо, не болеет, не капризничает.

— Так уж не капризничает!

Знакомый ворчливый голосок раздался совсем рядом. Влад давно посматривал на кошку, устроившуюся на теплом подоконнике. И гадал, далеко ли Луша. Хорошо бы узнать, как она устроилась.

И вот, пожалуйста, домаха сидит на том же подоконнике, свесив ножки в лапотках. Сарафанчик новый, чистенький. И рубашка с вышивкой.

— А вот намедни зубик резался, так всю ночь не спала, плакала, — продолжила Луша. — Или когда за кошкой побежала, да упала.

— Зубки у всех режутся, все плачут, — ответила матушка. — Да и какой это плач! Кошка и то громче мяучит. Ты не слышала, как мои сыновья ревели!

— Матушка, вы ладите? — поспешил вмешаться Влад.

Глупый вопрос. Будь иначе, Луша давно ушла бы из дома. Но к воспоминаниям о днях собственного младенчества он готов не был.

— Да, — хором ответили обе, матушка и Луша.

И сердито уставились на Влада, будто он умудрился оскорбить обеих.

— Так и вырастет без матери, — произнесла Луша, прищурившись. — Уж лопочет, а мамой звать некого.

— Марьяна скоро вернется, — сказал Влад. — Все изменится. Скоро.

Добрыня, молча жующий куриное крылышко, отложил косточку.

— Влад, так ты сходи, малышку поцелуй за мамочку, — предложил он. — Она ж просила.

Он мог бы сообразить и сам. Прекрасный предлог, чтобы пойти в детскую и взять малышку на руки. Конечно, если она не испугается. Там, в скитах, Василиса ему доверилась. А сейчас?

Василиса играла в детской. Она сидела на полу, с помощью няни строила башню из деревянных кубиков. И аккуратно, пальчиком, толкала…

Бах!

Башня падала с грохотом, под веселый детский смех.

— Василиса, смотри, кто пришел, — сказала матушка.

Малышка обернулась. Уставилась на Влада голубыми глазами. Он присел на корточки, протянул руки.

— Иди к папе, Василиса.

Это произнесла матушка, а Влад вздрогнул. А кто ж еще? Сам же назвался отцом.

Василиса встала, цепляясь за нянину руку. Сделала несколько неловких шагов, направляясь к Владу. Признала? Он взял ее на руки, и она засмеялась.

Знать бы еще, как эту кровь запечатывают. Ведовскую силу Влад ощущал. Какой же ребенок без оберега! Может, на теле руна какая? Незаметная.

Он расцеловал малышку в обе щечки — за папу и за маму. Но отпускать не спешил.

— На Марьяну похожа, — сказал он матушке. — Такая же беленькая и голубоглазая.

— Вылитый ты в детстве, — вздохнула матушка. — Я даже солнцерисунки смотрела.

— Малыши все одинаковые.

— Не скажи. И вот… родинка на шее. У Марьяши такой нет. Зато у тебя есть. И у меня тоже.

— Совпадение.

Пока разговаривали, Влад даром ощупывал девочку, пытаясь найти печать. Или что-то похожее.

Нашел. Кроме оберега на шее, ведовская сила пульсировала на ножке, чуть выше колена. На ощупь — ничего.

И на коже ничего. Только тоненький, едва заметный шрамик.

Матушка, само собой, всполошилась, отчего Владу понадобилось осматривать Василису. Пришлось врать, что вроде бы что-то почувствовал. Что-то не то. И вот убедился, что ошибся.

Значит, печать под кожей. И как снять? И, главное, стоит ли…

Пожалуй, тут батюшка мнения Влада не спросит. Сделает, как сочтет нужным. Опередить?

— Владушка… — Матушка поманила его за собой, едва вышли из детской. В кабинет свой привела и дверь плотно закрыла. — Владушка, сынок, ты припомни, у тебя провалов в памяти не случалось?