Книга Чудесные рисунки боярышни-актрисы, страница 29 – Василиса Мельницкая

Лидия Алексеевна Миру обняла. Кот раздраженно зашипел, так как его прижали, и спрыгнул на пол.

- Скорее всего, - шепнула Лидия Алексеевна. – Это не «никогда». Боги милостивы. А Володя пусть сам решает, что с этим делать.

- Я не смогу ему сказать…

- Сможешь, - возразила Лидия Алексеевна. – Если любишь, то сможешь.

Глава четырнадцатая, в которой Владимир получает задание государственной важности

- Личные вопросы ты сам решишь, взрослый уже, - сказал отец в ответ на заявление Владимира. – И вмешиваться я не собираюсь. Разве что совет дам. Имею я на это право?

Владимир несколько растерялся оттого, что вопрос прозвучал серьезно, без насмешки. Он давно на отца обижаться перестал, хотя, как сейчас понимал, простить так и не смог, чтобы от всего сердца, без осадка. Скорее, смирился с выбором матери. Отцу он помогал, сотрудничал, относился уважительно, работал на благо государства, но любви сыновей не испытывал. Перегорел еще в детстве. И то, что отец интересовался, имеет ли он право давать ему советы, удивило.

- Имеешь, - согласился Владимир.

Не факт, что он совету последует, но выслушать – не велик труд.

- Если любишь, не отпускай ее. Тенью стань, но не отпускай.

- Навязываться против воли? – спросил Владимир.

- Смеешься? Или ты не чувствуешь, как она любит?

Он чувствовал: не даром менталиста, а сердцем. И отпускать не собирался. Просто…

Даже если любит, силой к алтарю Владимир Миру не потащит.

- Да все он знает, - фыркнул Яр. – И она тоже. Не смотри, что оба уже не дети. Первая любовь – она и через сто лет такая.

- Какая? – пробурчал Владимир.

- Розово-ванильная, - ответил Яр.

Владимир мог бы сказать брату, что у него и такой нет, но промолчал. Не говорят такое инвалиду в коляске.

- Закончили? – поинтересовался отец. – Так вот, Владимир, личные вопросы решишь, как сочтешь нужным. Но Любомира должна принять наследство. А ты должен поехать с ней.

- Почему? – тут же спросил Владимир. – Нет, я поеду. Но все же?

- Происходит там что-то нехорошее.

- В Лукоморье?

Отец кивнул.

- Все же место то женщины хранят, а тут мужчина. И он справлялся, но… - Он развел руками. – Чужаков там больше стало, из любопытствующих.

- То есть, отвод глаз не работает? – уточнил Владимир.

- Скорее, ослабел. И вот люди пропадать начали.

- Из местных или пришлых?

- И те, и другие. Женщины.

- Вот как… - Владимир нахмурился. – Их находят мертвыми? Или…

- Или, - сказал отец. – Не находят вовсе. В лес по грибы ушла – не вернулась. В гости к родственникам в соседнее поселение отправилась – сгинула.

- По одиночке? И дети? И старухи?

- По одиночке. – Отец взглянул на Владимира, как ему показалось, уважительно. – В корень зришь. Детей и старух не трогают. Девушек на выданье. Замужние тоже пропадают, но молодые.

- И много…

- Никто не скажет точно, когда это началось. Девки и раньше из дома сбегали, к женихам. А если уехать куда, то о Лукоморье забывали. Их и не искали толком. И в лесу заблудиться несложно. В болото угодить или зверю на зубок. Нечисть там, опять же, водится. Ее есть, кому успокоить, но всегда найдутся те, кому правила не писаны. Отчет недавно прислали, там статистика за год. Ознакомишься.

Ознакомится, куда он денется. Поездка в Лукоморье уже не казалась чем-то вроде отпуска.

- Ты кого-то туда отправил? – поинтересовался Владимир. – Из Тайного приказа? Или…