Книга Тихоня на боевом факультете, страница 26 – Светлана Томская

В четыре руки мы смываем кровь и грязь с кожи пациента.

В глаза сразу бросается свежий кривой рубец на плече парня, похожий на те, которые оставляют когти бура. Выше повреждённого места красная полоса. Ясно, что здесь ещё недавно был жгут. Значит, был повреждён крупный сосуд. Но сейчас ткань уже срощена, нам остались мелкие порезы, и Стейша берётся за обеззараживающую жидкость и бинты.

– Погоди, – останавливается она, – ты вроде говорила, что умеешь прижигать мелкие сосуды.

Киваю. У меня уже руки чешутся. Знакомое ощущение для человека с даром целителя. Магия требует выхода.

Работа несложная. Хорошо, что с большими ранами справились профессиональные целители. Я бы не рискнула. Я ещё не забыла о том, что произошло в лесу, когда у меня не осталось выбора и я попыталась заживить крупный сосуд у Кестера. Что если огненная руна будет каждый раз появляться? Я о таком нигде не читала. Может, конечно, так и должно быть. Но прежде хотелось бы узнать о таком эффекте побольше.

Стейша минут пять наблюдает за тем, как я при помощи простенького плетения останавливаю кровь, сочащуюся из небольших порезов. Это простая работа. И, убедившись, что я с нею справляюсь, она переходит ко второму пациенту, тем более что магистры с ним уже тоже закончили.

– Мели, иди сюда, – зовёт она. – Ранки я сама заклею, а тут пара порезов. Их бы заживить.

С готовностью перехожу ко второму пациенту.

– Интересно, – раздаётся надо мной тот голос, который командовал в палате с когтистым пациентом. – Откуда у нас лекарка с даром?

В дверях, полностью перегородив проход, стоит высокий широкоплечий мужчина в чёрной мантии. На вид ему лет сорок, хотя если он маг, то, может быть, и сто, и двести. Внешность такая, что запоминается мгновенно: крупный нос с хищными ноздрями и квадратная челюсть, словно вырубленная из цельного дерева. Съёживаюсь под его пронизывающим взглядом.

– Так она же с вашего целительского факультета, – торопится сказать Стейша. – Без формы пришла. Ну то есть в чистой униформе, и я её переодела во что было, чтоб не испачкалась.

– С целительского? – хмыкает мужчина. – А почему я её вижу впервые?

Стейша растерянно замолкает. И я понимаю, что отвечать надо мне. Но для начала стоит уточнить, кто это, хотя я уже догадываюсь.

– Вы декан Мардего?

– Допустим.

– Я только сегодня приехала, – объясняю я. – Меня ректор отправил к вам, чтобы измерить целительский дар. Деканат закрыт, мне указали на лазарет, а тут… такое.

– И ты имела дело с ранами?

Не могу понять, почему у мужчины такое недоверчивое выражение лица.

– С небольшими, – почти честно отвечаю я.

Рана Кестера ведь не считается.

– И вид крови тебя не пугает?

Пожимаю плечами.

– А почему он должен меня пугать? Я в больнице Реана два года работала.

– А-а-а, так ты то самое приютское дарование, по поводу которого письмо приходило?

У Стейши вырывается неопределённый звук.

– Делом займись, – рявкает на неё декан и поворачивается ко мне. – А ты показывай, что умеешь.

Мужчина подходит к кровати раненого с противоположной стороны.

Мне становится не по себе. Откуда мне знать, чего именно от меня ждут? Но отступать некуда.

Оглядываю парня. Этому досталось больше, чем первому. Короткий рубец на руке и два подлиннее на груди. Заглушаю в себе чувство жалости. Однако сейчас не до переживаний и не до сочувствия. Работать нужно с холодной головой. Сосредоточиваюсь на порезах, о которых говорила Стейша. Оба пролегают вдоль рёбер на правой стороне груди, длинные, но неглубокие. Кровь едва сочится. Лекарки в больницах обычно такие даже не зашивают, просто забинтовывают туго. Но с целительской магией всё заживляется быстрее.