Книга Папа по контракту, или Дракона нет, но вы держитесь!, страница 156 – Селина Катрин

– Юми, жди.

Она смотрела на меня огромными влажными глазами и явно пыталась на что-то намекнуть. Пьяница даже икнул и с удивлением уставился на представление.

– Па-а-ап, а денюжки на еду у тебя будут? Ты же сказал, что теперь, когда с сиренами контракт завершён, тебе больше не продавать ракушек и водорослей, а сезон сардин закончился. Как же мы будем ку-у-ушать? Мама уже от голода умерла-а-а…

А вот с последним Юми явно перегнула. Всё-таки взрослый человек без еды способен продержаться намного дольше, чем ребёнок.

И тут до меня всё же дошло. «Пароль-отзыв» я не знаю, а следовательно, надо показать, что мы никакие не «господа», пришли из позиции просящих, а не тех, кто преследует Камаре. Надо просто дать понять, что мы не опасны!

«Эх, стареешь ты, Ванька! Вон, малая быстрее тебя соображает», – пожурил внутренний голос.

«Я следователь, а не опер», – фыркнул ему в ответ и поддержал спектакль:

– Послушайте, любезный… – Я посмотрел пьянице прямо в глаза. – Я вдовец, у меня дочь голодная. Я слышал, что Русал даёт работу тем, кто в ней очень нуждается. Просто, покажите, где он сейчас, и я с ним переговорю. Денег нет, но как-то надо выкручиваться из всего этого.

Мужчина повторно окинул нас взглядом, только уже не нахальным, а скорее оценивающим. Впервые за всё время пребывания в этом мире спортивная фигура сыграла мне в минус. Незнакомец залип на моих бицепсах и даже повторно икнул, явно колеблясь.

Я дожал:

– Я из Смешанных Земель, познакомился семь лет назад с девушкой, влюбился, женился. Даже рыболовом работал много лет, хотя на родине у меня богатый род. Сети сам все тягал. А раньше у меня даже слуги были! Но любимая уже как полгода умерла… – Шумно вздохнул. – Теперь меня на Огненном Архипелаге ничего больше не держит. Очень надеюсь, что Русал даст работу, и я смогу скопить на дорогу на родину.

Пьяница моргнул, переваривая сказанное и наконец-то оживился:

– Так это… чё ж сразу-то не сказал, что не чпокнуть его хочешь? Тем, кто у него работу просит, Русал всегда рад. В «Чаше» он сидит, скоро отчаливать планирует. Поторопись.

Я кивнул.

– А «Чаша» это…?

– Да вон, там стоит. Третий дом с краю, – и он махнул рукой в сторону покосившегося дома с мелкой буро-коричневой черепичной крышей.

– Спасибо.

Я кивнул, но не слишком-то уважительно на местный лад, схватил Юми за руку и развернулся.

– Эй, – донеслось в спину. – Как там тебя… И если возьмет в матросы, обязательно скажи, что тебя Корявый направил, лады?

– Конечно.

Конечно, я скажу, но боюсь, что ты этому будешь сам не рад.

Чайный дом оказался чем-то средним между борделем, притоном и спортбаром эконом-класса из моего прошлого мира. Стоило переступить порог, как нас с Юми окутало стойкое амбре всевозможных запахов: немытых тел, гнилых досок, дешёвой жареной рыбы, мокрой псины и одни боги знают чего. Да-да, именно боги, так как за время проживания в Кураяма-дзё ребята меня уверили, что те действительно существуют. Окна были затянуты не столько бумагой, сколько коричневатой плёнкой грязи.

За низкими деревянными столами на соломенных циновках теснились самые разные люди – моряки с огрубевшими ладонями и следами соли на одежде, разномастные торговцы, перебирающие в руках костяные счёты, и женщины, чей возраст угадывался лишь по глазам, слишком выцветшим для их юных лиц. В дальнем углу «Чаши» какая-то компания увлечённо играла в кости, споря хриплыми голосами. Кто-то смеялся, кто-то грубо ругался, а кто-то предпочитал закутаться в кимоно и накинуть сверху капюшон, чтобы выглядеть незаметно.