Книга Папа по контракту, или Дракона нет, но вы держитесь!, страница 55 – Селина Катрин

Замок не был в силах полноценно связаться с ней на таком расстоянии – он слал тонкие, едва уловимые магические весточки, больше эмоциональные, чем осмысленные. Так Киора и узнала, что новый нянь зачем-то напоил Кураяма-дзё своей кровью.

Кровью!

По всем правилам. Нашёл фигурку дракона, провёл ритуал и… напоил родовой замок!

Через Горячее Море к драконице докатились волны праведного возмущения Кураяма-дзё. Ивэнь оказался шустрым. Киора даже предположить не могла, что он попытается заявить права на замок. Нет, этот человек с короткими волосами необычного цвета совершенно точно не обладал магией, она проверила его сразу же, но тем не менее. То ли он глупый, то ли дерзкий… Умереть же мог!

Кураяма-дзё, как и любой древний замок, в первую очередь являлся магической сущностью, наделённой не только обязанностью служить создавшему её роду, но и характером. Сколько Киора помнила, у Кураяма-дзё был очень хороший, но ворчливый характер. Порой его ябедничество напоминало малого ребёнка, хотя тысячелетний замок был скорее брюзжащим, но милым старичком. Магические замки обязаны слушаться хозяина и его потомков, имеют полное право не впускать незваных гостей и даже убить того, кто придёт с мыслями навредить.

И с Ивэнем у Кураяма-дзё с самого начала не заладилось… То ли тот его как-то не так называл, то ли что-то не то подумал, но замок наябедничал, что человек неприятный, и изо всех сил склонял драконицу не брать его на работу. Но выбора особо не было. И вот, когда Кураяма-дзё донёс, что Ивэнь напоил его кровью, у Киоры возникла мысль, что придётся сочинять посмертное письмо родственникам Ивэня. После поступка смертного Кураяма-дзё обязан был или принять Ивэня в род и слушаться его как драконицу и детей, или убить, потому что его – магическую сущность – явно попытались подчинить.

«Куда ты дел тело?» – мысленно спросила Киора, прикидывая, какую компенсацию выплатить родственникам человека. Голова раскалывалась от количества свалившихся проблем. Впрочем, это было её обычное состояние.

К её изумлению, по магическому каналу донёсся лишь усталый вздох замка и волны раздражения. Примерно такие, какие появляются на глади озера, когда в нём утонет брошенный камень. «Теперь у меня ещё один хозяин», – трактовать это можно было исключительно так.

«Да уж, Ивэнь определённо человек с необычными талантами, раз нашёл общий язык с детьми и убедил Кураяма-дзё его не убивать. Надо присмотреться к нему поближе», – решила драконица.

На следующий день магические потоки принесли праведное возмущение от Кураяма-дзё, но Киора была уже так слаба, что не могла поддерживать связь с сущностью и расспросить, что же случилось.

Спустя неделю Олсандер наконец-то отпустил подчинённую. Он настоятельно рекомендовал Киоре переночевать во дворце, но она не хотела думать, забота ли это о ней или очередная тонкая многоуровневая игра. Киора никогда не считала себя политиком, зато была сыта по горло полными ненависти взглядами дракониц, узревших в ней конкурентку за сердце второго принца. А ещё она отчаянно хотела увидеть детей. Уточнив, имеет ли она право вернуться домой, драконица получила положительный ответ и рванула на всех крыльях.

Воздух бил по перепонкам, холодный, влажный и такой родной. Крылья устало подрагивали, каждый взмах отдавался болью в плечах, а магические резервуары звенели пустотой, как старые железные колокола. Киора летела домой. Домой, к детям, к замку, который ворчал, но всегда ждал.