Книга Магическая Академия: выжить без дара, но с метлой, страница 44 – Анна Ланц

Значит, мне решили помочь с ответом на него.

– Стало быть, твои вопросы были важны. Раз тебе подарили книгу. – Продолжил Рейн.

Все втроем мы уставились на распахнутый фолиант.

– Только вот язык незнакомый. – Я снова обозначила главную свою проблему.

– Да. Алавийский почти никто не знает.

– Но ты знаешь? – еще раз уточнила я.

– Мама всегда твердила, важнее знания языков друзей – знание языка врагов.

– Эта книга врагов? – Длинные пальцы Рейна с трепетом коснулись пожелтевшей страницы.

– Враги – это не совсем правильное определение для алавийцев. Скорее, они просто другие. Самая закрытая и загадочная нация. Ее жителям запрещено покидать империю. И туда не пускают никого. Говорят, так они оберегают свои магические тайны.

– Разве у магии есть тайны? – сколько же всего я еще не знала про этот мир.

– Помнишь, я упомянул первых магов, обнаруживших в себе силу? – Я кивнула. – Тысячу лет назад открылась первая школа магии, где методом проб и ошибок учились создавать первые плетения. – Еще один кивок. Уже одновременно с Ханной. Похоже, для нее эта информация тоже не была в новинку. – Так вот, магия появилась не только в Ларне, она возникла по всему миру. Тогда большинство империй заключили дружеские соглашения. Правители сотрудничали, обмениваясь плетениями, создавая общую базу. Все. Кроме Алавии.

– Почему они отказались?

– Потому что нашли свой уникальный способ управления силой – начертание символов. Алавийцы не хотели им ни с кем делиться.

– Значит, плетение не единственный метод? – уточнила я.

– Магия – это всего лишь поток энергии, несущийся вокруг тебя словно горный ручей. Но тебе нужен способ обуздать этот поток, пустить в нужную сторону, заставить работать на себя. И да. Метода подчинения потока могут быть разные. Как минимум в мире известны два. Ходят слухи, что алавийский способ более эффективный. Плетение легко ослабить или вовсе порвать, разрушив заклинание. Рисунки же стабильны. Но это лишь догадки и сплетни. Никто до сих пор не имел возможности сравнить.

Мы снова все вместе уставили на фолиант. Теперь я понимала, насколько глупо было врать, что я нашла книгу в подвале. Да ей цены не было.

– Откуда ты знаешь язык, если всем жителям запрещено покидать империю? – с подозрением поинтересовалась я.

– Однажды оттуда сбежал преступник. Фермер, что жил недалеко от границы и знал тайную лазейку. Как-то в пьяной драке он случайно убил друга. Закон Алавии суров, и его ждала смертная казнь. Поэтому он сбежал, ища спасения в чужой стране. В Ларне он быстро привлек к себе внимание, так как не знал языка и был чудаковато одет. Его схватили и доставили во дворец. Там за него вступилась мама, решив, что он может быть полезен. О магии он ничего не знал, но умел писать и читать. Так, моим учителем стал беглый убийца.

– Ничего себе, – пробормотала я. – Твоя мама – мудрая женщина. – Ненадолго мы замолчали. Принц задумчиво перелистывал страницы. – Что за алавийский символ у меня на плече? – прервала я тишину, наконец решившись спросить самое важное.

– Покажи, – велел Рейн.

Спорить я не стала и задрала рукав-фонарик повыше. Он как раз только-только прикрывал мою татуировку. Принц подошел ближе, рассматривая изображение на моем плече.

– Ты нашла его в книге?

– Да. – Я подошла к фолианту и открыла его в нужном месте. – Вот оно. – Мой палец указал на до боли знакомый символ.