Книга В расчете на любовь, страница 87 – Марианна Красовская

Я с уважением кивнула. Мне бы это и в голову не пришло!

— Это хорошо, что ты стала женой Андрэса. Слово женщины, к тому же чужеземки, ничего не стоит против княжеской клятвы. Зариан хоть и не слишком родовит, но довольно богат. У него много друзей. Тебя даже слушать бы никто не стал. Но с родом Барги будут считаться все. Они ведь — потомки царей. Ты очень удачно вышла замуж, Альмира.

Я фыркнула и напомнила:

— Мне это было не нужно.

— Даже самой сильной женщине нужен мужчина, — возразила Ефа серьезно. — Не для того, чтобы командовать ею, а чтобы заботиться и защищать. Когда-то все было по-другому. В Икшаре правили женщины, а мужчины им подчинялись. Это было благодатное время, время процветания. В Икшаре писали книги, строили дворцы, слагали песни, сажали сады. Но потом все изменилось. Мужчины сильные и жестокие. А мудрость всегда склоняется перед силой… Возможно, когда-нибудь все изменится, но до тех пор, пока миром правит мужчина, не прекратятся ни войны, ни голод, ни убийства.

— Если в Икшаре правили женщины, то почему же сейчас они такие бесправные у вас? — зачарованно спросила я.

— Те времена еще не забыты, — просто ответила Ефа. — И мужчины очень боятся потерять свою власть. И чем больше страх, тем ниже положение женщины в доме. В деревнях у девочек нет даже теплой одежды. Им не положено покидать дом зимой. Разве что за водой сходить — но это быстро. Не успеют замерзнуть. И дети сейчас принадлежат не той, кто их носил, рожал и кормил. Если женщина все же решит уйти от мужа, детей она забрать не имеет права.

— В Урусе не так, — сообщила я. — В Урусе никто не смеет забрать ребенка у матери. Хотя и разводы бывают очень редко.

— Я знаю, — кивнула Ефа. — За это я тоже люблю урусцев. Они гораздо больше ценят своих жен, матерей, сестер и дочерей. Я ведь пришла в этот дом совсем глупая. Язык не знала, читать не умела. Сына родила, второго родила, научилась говорить, понимать, а мужа боялась ужасно. Пряталась под окнами и слушала учителя Стефана, пыталась рисовать буквы на земле. Иван увидел и меня за руку привел в классную комнату. Велел и меня учить. Потом спрашивал, каких мне учителей нанять, я попросила, чтобы считать меня учили, а потом истории и языкам чужеземным.

— У нас всех девочек так учат. И в университет принимают.

— Если бы у меня дочь была, я бы тоже ее в университет отправила! — пылко воскликнула Ефа. — Чем женщина умнее, тем счастливее.

Я бы с ней поспорила, но зачем? Вот мой механик, Ладушка, — умнейшая девица. И в автомобилях разбирается, и в прочих механизмах, и в университете училась, а что толку? Руки по локоть в масле, на фартуке пятна, на носу копоть. Может, у нее вот такое счастье и есть?

Счастье-то у каждого свое. Для меня — это внимание мужчин и высокое положение в обществе. Для Ильяны Тумановой — спокойная жизнь под крылышком грозного мужа. Для Марушки Долоховой — краски и кисти. Для Ефы — учеба, дети и свой дом.

В чем-то, конечно, икшарка права. Всем нам, оказывается, для счастья нужен человек, который нас будет оберегать. На плече которого сладко спать. Который вытрет слезы и расскажет сказку, когда страшно. Сказки, конечно, для всех разные — но без них сложно.

И у меня есть такой мужчина. Раньше не было, а теперь есть. Тот, кто укроет меня от всех бурь своей меховой накидкой и перемотает израненные ноги единственной рубашкой. Тот, который примчится на выручку хоть бы и из-за гор. Тот, которому я нужна.