Книга Любовь по расчету, страница 21 – Марианна Красовская

Я покачала головой: ни в чем из этого Марка обвинить нельзя. Он не пьет и не буянит. Да и в любовных утехах не отказал бы… если б я позволила.

— А зачем ты спрашиваешь? — с подозрением прищурилась Альмира. — Ты чего удумала, глупая? От Пиляева уйти? Да он самый приличный мужчина в Большеграде! Поссорились, что ли?

— Нет, — помявшись, пояснила я. — Просто я для него как кошка. Ни поговорить, ни посоветоваться. Накормил, за ушком почесал и довольно. Уйди, кошка, не мешай.

— Вот уж не поверю!

— А ты поверь. Он уходит рано, приходит поздно. Я весь день одна. Олесь еще этот…

— Ах, Олесь…

— Мне даже платье новое некому показать, кроме тебя. Хочу домой.

Голос мой звучал так жалобно, что самой стало противно. И ведь понимаю, что ситуация у подруги куда хуже, а все равно ною. Не могу не ныть.

На лице Альмиры мелькнуло странное выражение. Она опустила глаза, но я успела понять: эта ненормальная что-то знает, чего не знаю я.

— Рассказывай.

— О чем? — захлопала она ресницами с самым глупым видом, и я убедилась — врет.

— О Казимире, — выстрелила я наугад. — У него что-то стряслось?

— Да вроде нет.

— А если не вроде?

— Я ничего не знаю!

— Не расскажешь — рассорюсь с тобой навеки. И на следующую твою свадьбу не приду.

— Ну ты и злюка! — надула губы Альмира. — Но я и вправду ничего не знаю! Про то, что Долохов сильно болен, мне отец проболтался.

— Не сказать, что сильно, — пожала я плечами. — Как обычно. С сердцем у него давно был непорядок.

— Говорят, ему осталось не больше полугода. Даже и меньше.

— Кто говорит? Марк?

— Нет, увы. Марк поставил диагноз, еще два лекаря подтвердили, что дело плохо. Ну и Ратмир его видел…

— Кто видел? — вот теперь я испугалась по-настоящему. — Ратмир? Кто такой Ратмир?

— Князь Снежин, — пискнула Альмира, вжимая голову в плечи.

— Какого демона?

— Ратмир ездил к Долохову просить денег на… Ну, Казимир все равно не дал.

Я уставилась на «подругу» с ужасом. Что она наделала? Да, у моего брата слабое сердце, я знала об этом всегда. Именно поэтому Марк частенько приезжал его проведать.

А еще у Казимира есть деньги, и об этом знают все на Юге. Мало кто помнит, что он заработал их сам, тяжелым трудом и острым разумом.

И если какой-то паршивый революционер, будь он хоть сто раз князем, посмел угрожать моему не слишком здоровому брату и требовать у него денег, я этого революционера своими руками придушу. А заодно и ту дуру, что слишком много болтает.

— Честное слово, Ратмир ничего дурного не сделал! И я ему ничего не говорила! Он услышал наш с тобой разговор. Ну, тогда, у меня дома.

— У тебя дома при живом муже и строгом отце был мужчина? — тихо спросила я.

— Ну… он жил у меня в спальне несколько дней. Анатоля я все равно не пускала…

Я прикрыла глаза и подумала, что Альмира совершенно безумна. Как и ее Ратмир. Один бомбами кидается, другая нарушает все правила приличия. Я бы к такому опасному человеку даже подойти опасалась, не то, что в дом его пускать.

— И ты с ним снова спала, конечно?

— Конечно. Тем более, что я замужем… была. Всегда можно сказать, что ребенок от мужа.

Святые небеса, дайте мне сил! Она еще и беременна? То-то так кривилась от запаха кофе!

— Альмира, ты дура. Абсолютная и безнадежная.

— Зато никто не смеет мне указывать, как жить. Потому что, запомни, моя дорогая, я всегда выбираю себя. Свои желания, свое удобство. Мой муж никогда не сделает ничего такого, что меня огорчит. Потому что самая лучшая любовь — та, что по расчету. А самый верный расчет — по любви.