Книга Княжна. Тихоня. Прачка, страница 81 – Марианна Красовская

— Чего хотят революционеры? — неожиданно спросила Милана. Сложное слово она произносила совершенно по-южному, мягко. — Свободы, равенства, братства? Чтобы не было бедных? Они всерьез думают, что если бросить бомбу во дворец и убить государыню, к их словам прислушаются?

— Полагаю, целились отнюдь не в женщину и ребенка, — подергал бороду Озеров. — Убить государя… Посадить на трон мягкую и послушную женщину, которой легко управлять.

— Но бомба взорвалась в женских покоях! — напомнил Данил. — Сомневаюсь, что это было ошибкой.

— Стало быть, в их рядах не все согласные…

Слушать политическую беседу мне было невыносимо. Тихо извинившись, я выскользнула из-за стола. Меня начало колотить. Я вдруг явственно вспомнила и грохот, и дым, и запах гари и паленой плоти. Стон государыни. Белое лицо наследника в шкафу. Вспомнила, как бежала с ним на руках по улице.

Стало очень страшно.

Братья на свободе, они не одни. Чем все это закончится? Если они вновь попытаются? Что будет с нашей страной? Кто придет к власти? Когда-то я учила и историю, и генеалогию, но все знания давно вылетели у меня из памяти. У государя был брат, но он умер в младенчестве. Из какого рода государыня? Кто будет назначен опекуном, если государя убьют, а наследника найдут? Не Синегорские ли? У них близкое родство с правящей династией…

Сильные руки обхватили меня за плечи, прижали к груди.

— Ты чего, тихоня? Мы же на Юге. Тут свои законы. Даже если государя свергнут, до нас пока докатится… Если Север пылать будет, на Юге все равно выйдут сеять хлеб и собирать яблоки да груши. Все хорошо будет, не бойся.

Я не могла ему сказать, как тревожусь за свою семью, как печалюсь о государыне, как волнуюсь за жизнь наследника, но поддержке была рада. Прижалась к нему, откинула затылок на крепкое плечо.

Хорошо, что я здесь, а не там. Симеон прав. Юг — совсем другая жизнь. Здесь не взрывают дворцы, а самое страшное преступление — это продажа запретных артефактов да облитое чернилами свадебное платье.

— Иди спать, тихоня. Ты выглядишь очень уставшей.

— Что, и даже свою компанию не предложишь? — вяло пошутила я.

— А нужно?

— Нет.

— Я так и думал. Знаешь что? Ты совсем ничего не съела. Я принесу тебе молока с медом. Надеюсь, сегодня тебя не продуло.

— Мы, северные женщины, куда крепче, чем кажемся.

— Я знаю. По Миланке понятно. Но молока все равно выпей.

Его забота была приятна. Уже очень давно мне пришлось стать взрослой и разумной барышней и самой заботиться о ком-то. Теперь же я ощущала себя дитем, которого строгая нянька загоняет в постель, поит горячим молоком и укутывает в одеяло. В спальню я, конечно, Симеона не пустила — что-то мне подсказывало, что он бы потом так просто не ушел, но молоко пришлось выпить. Уснула я после этого быстро и крепко, и никакие кошмары мне не снились.

В имении Озеровых я гостила еще четыре дня, выспавшись, наконец, на полгода вперед, а после Асур отвез меня в Буйск и посадил в почтовый экипаж. Я благополучно вернулась в свою крошечную квартирку, которая, казалось, за время моего отсутствия усохла и потемнела. Да, это вам не княжеские покои! Дома меня уже ждала записка от госпожи Шанской: ремонт окончен. Можно начинать работу.

Новость меня обрадовала: я все еще хотела денег. Зря я, что ли, столько за патент платила? И оставив верной няньке Катерине дочку, я первым делом наведалась в Лавровый переулок. Увиденное понравилось: стены и потолки побелены, полы застелены свежими досками, пахнет деревом и мылом. Конторка в прихожей не новая, но добротная, а два кресла и круглый столик смотрятся вполне достойно. Вода есть и холодная, и горячая — установлен современный нагревательный артефакт. Подобные штуки появились в продаже лет пять назад, и в небольших домах быстро заменили неудобные и опасные печи под ваннами. Корыта, тазики разных размеров, большой стол и два старых портновских манекена — примерно так я себе и представляла помещение для работы. Я была довольна.