Книга Сама себе хозяйка, страница 94 – Марианна Красовская

— Зачем? — фыркнул Асур с крайне довольным видом. — Все, что мне было нужно, я услышал. А спрашивать… ты у нас барышня с характером. Мало ли что надумаешь. А так — раз и все. Ты теперь моя навсегда.

Он снова был прав. Я могла сдуру наговорить всякого, знала за собой такой грешок. Могла начать жеманиться и обещать, что подумаю. А теперь вроде как неловко, да поздно уже. Я ведь так об этом мечтала!

— А ты — мой? — только и выдохнула, облизнув пересохшие губы. — Навсегда?

— Твой, — хрипло ответил Асур. Его глаза потемнели и засияли. — Иди сюда.

Я шагнула в его руки, встретила губы на пол пути. Вцепилась в чёрные жёсткие волосы. Он быстро расстегивал мою блузку. Уже не спрашивал ничего, не сомневался. Я позволяла ему себя раздевать, пискнув только:

— На втором этаже есть кровать.

— Слишком далеко и долго, я не дотерплю.

Он усадил меня прямо на стол, широким жестом отодвигая грязную посуду.

— Аглая меня убьёт! — простонала я, подставляя уже обнаженную грудь его нетерпеливым губам. — Это же… ну… стол! Обеденный! На нем едят! Ты же целитель, так нельзя!

— Раньше ты не возражала.

— Раньше это был не мой родной дом!

Он хмыкнул, соглашаясь. Стащил меня со стола, уверенным движением разворачивая и подталкивая к лавке. Юбка полетела на пол следом за блузкой.

— Лавка тебя устроит?

— Вполне…

Он даже раздеться не успел, а я больше не сопротивлялась, трепеща и плавясь в его горячих руках. Асур целовал мои плечи, спину, скользил ладонями по животу, сминал грудь. Я только всхлипывала, прогибаясь как мартовская кошка. Он подхватил меня под колено, заставил опереться на лавку и быстрым точным движением наполнил. Я ахнула, упираясь вспотевшими ладонями в шершавую стену.

Пальцы на моем горле, яростное, стремительное вторжение… Укус в плечо, горячее влажное движение языка… Мой жалобный стон, его хриплый рык…

Мы сползли на пол без сил. Я дрожала, мокрая от пота, осипшая, ослабшая.

— Не сиди на холодном полу, простынешь, — шепнул Асур. — Пойдём наверх. Ты говорила что-то про кровать?

Вот ведь… неутомимый!

В дверь колотили. Я лениво водила пальцами по ребрам Асура, не собираясь подниматься. Если охранка не пускает, то это чужак. Нечего ему тут делать. Асур был худющий как жердь. Поди питался только хлебом и молоком. Хотя вон княжич Озеров умеет блины печь. Казалось бы, откуда?

— Нужно открыть, — сказал целитель, впрочем, даже не пошевелившись.

— Не хочу.

— Я тоже не хочу, но нужно.

— Пусть думают, что никого нет дома.

— А вдруг что-то важное? Хорошо, я сам.

Он поднялся, натянул штаны. Попытался найти рубашку, плюнул. Босиком прошлепал вниз. А я вдруг зажмурилась. Черт, а если кто-то из соседей? Или клиент? А дверь откроет полуголый чужак? Да они ж подумают всякое! Еще в драку полезут защищать мою честь, это же южане!

Я быстро вскочила, с ужасом вспоминая, что моя одежда валяется посреди кухни. Боже! Моя репутация и так висит на волоске, а теперь еще это! Хорошо, что на стенке висит шерстяное синее платье, в котором я хожу на рынок и в прочие приличные места! И белье тоже в старом комоде сложено красивыми ровными стопочками!

Как все сложно! Панталоны, сорочка, плотный корсаж на крючках. Без него платье застегнуть будет сложнее. А, к черту корсаж, уж как-нибудь влезу, все равно я шила это платье еще на севере, а теперь похудела. Натянула платье, сунула ноги в Аглайкины домашние туфли, метнулась к двери, слыша внизу уже громкие голоса… и заставила себя остановиться.