Книга Арестантка: Путь на Броссар, страница 145 – Нина Вайшен

Уходя от атаки, я сделал так же, как Винсент в последнем нашем бою сделал мне. Наступил противнику на ногу. Железный ботинок Ласейраса сломал Андромахе пару костей. Хруст приятно лёг на слух. Секундное удивление в глазах врага. Я ударил его кулаком в живот, следом гардой катаны в нос. Крутанулся для замаха. Такой шанс вспороть ему глотку.

Но если бы я это сделал, остался бы собой? Тем, каким хотела видеть меня мать? Тем, которым я хотел видеть себя сам? Разве должен умолкать в моей голове голос Канта?

Человек не может быть средством. Даже средством отмщения.

Вместо глотки мой меч полоснул Андромаху по ноге, оставляя глубокий разрез под коленом. Как подкошенный он рухнул на пол. Брызги крови на металле приносили мне мрачное удовольствие.

Но что с Андромахой делать? Он убийца моего отца, и мне хотелось… чтобы он страдал. Это было ужасное, едва контролируемое желание. Я не должен был такое себе позволять.

«Если кто-то обидел тебя, не стоит обижать в ответ. Станет только на одного обиженного больше», — звучал из памяти голос матери.

«Что б тебя! Мама, этот урод убил отца…», — спорил с ней в мыслях я. Одно дело простить Принс за нападение, издёвки команды десантников, мальчишку, что загнал меня в ловушку. Но простить того, кто отрубил отцу голову? Да и останься Андромаха в живых, он не отступится. Так и будет преследовать меня, а значит, и Принс.

«Трой ответь Смарту, все бомбы обезврежены, кроме той, что у тебя в кармане», — передал по связи Смарт.

Чтоб его. А я уже и забыл, что хожу, как смертник.

— Принято, — ответил я, и, отступив на несколько шагов, пока Андромаха поднимался, незаметно бросил бомбу в грузовой отсек его корабля.

Возможно, я принял очень странное решение. Но ни секунды не сомневался. Это казалось лучше отмщения. Ещё раз взглянув в глаза Андромахи, я точно понял, что прав.

— Давай договор-римся? — послышались слова ползущего к своей аппарели Андромахи.

— А что вы можете предложить? — спросил я, рассматривая лезвие окровавленной катаны. Отголоски ярости во мне всё ещё жаждали всадить её в брюхо уроду, убившему моего отца.

Я старался не отводить от Андромахи взгляда, чтобы случайно не увидеть труп. Существовавшие отдельно голову и тело.

— Ты никогда не возвращайся в Империю, а я забуду о тебе. Ты же теперь с преступниками…

— Убийство отца мне вам простить? — сказал я сквозь зубы.

— Он… с-са-ам напал, — взбираясь по аппарели на четвереньках, ответил он.

За ним по полу вилась размазанная кровавая полоса. Я наслаждался страданиями Андромахи. Это было ужасно, но приносило какую-то странную демоническую радость. И я разрешил ей быть. Чтобы не сорваться и не разрубить Андромаху на куски.

— Уходите, скорее, — сказал я.

— Ты что, … м-ня отпускаешь? Неужел-ли Гомер так изгадил твой мозг? — он расхохотался, застыв у гермодвери своего корабля. — Ты правда веришь в этот гуманистический бред?

— В гуманизм не нужно верить, его нужно утверждать поступками, — я мрачно опустил голову. — Убирайтесь. Скоро здесь будут остальные. Они не пощадят.

— Я не ослышался? Ты решил меня пощадить? — смеялся Андромаха, от его смеха вдоль моего хребта спускалась яростная дрожь, и я унимал её, сжимая катану. — Ты такой идиот?

Андромаха забрался в корабль. Гермодверь с шипением начала закрываться, и из её проёма высунулся пистолет. Рука нажала на спусковой крючок.