Книга Отверженная жена дракона, страница 57 – Кира Иствуд

Альта тоже делает шаг к двери, но серебряноволосый дракон бросает на неё короткий предупреждающий взгляд. В её разуме звучит приказ: “Ты – останься!” И она замирает.

Клоинфарн вновь переводит взгляд на брата.

– У тебя слишшшком нервные подходы к тренировкам, братишшшка, – скалит Клоинфарн заострившиеся зубы, между которыми проскальзывает раздвоенный язык. – Может, позсссвать тебе парочку красавиц, чтобы они тебя рассссслабили?

– Главное, я добился чего хотел. – надменно отвечает Ральфаир. – Ты, наконец-то, обратился к крови демона! Забавно, как рьяно ты бросился защищать букашек, что ползают у твоих ног. Это единственный способ заставить тебя стать серьёзным?

– Мне просто не нравится вид чужой крови…

– Не смеши!

– …а ещё меня бесят эти нелепые рассказы о том, что очередная девочка слишком близко подошла к краю и не удержалась. Не часто ли ты стал перегибать палку?

– Тебе-то какое дело? Даже если бы я сжёг весь этот проклятый храм, был бы прав! Без нас они бы давно сгинули в тумане. Впрочем, так и будет, если ты продолжишь пренебрегать тренировками. Отец слаб, а с таким отношением тебе не хватит сил пройти испытание в храме огня. Эльвитарион останется без правителя и без защиты от тумана.

Клоинфарн проводит рукой по серебряным волосам, приоткрывая кончики заострённых ушей.

– Ральф, очнись, – насмешливо говорит он, – во всём мире не сыщется существа, способного по-настоящему мне навредить. Если бы я захотел, клыки твоего зверя сломались бы о мою шкуру. Если бы я пожелал, под храмом разверзлась бы дыра и утянула бы его в бездну… А что до остального… Отец продержится ещё пару десятков лет, а то и полвека. А если беда придёт раньше – я справлюсь, для этого у меня аж два сердца. Сгорит драконье, выдержит ядро демона.

– В этом твоя главная ошибка, Клоинфарн, – рыкает его брат. – Ты полагаешься лишь на голую силу.

– А в чём я не прав?

– Во всём!

– Неубедительно. Если хочешь заставить меня изменить мнение – то лучше займись собой. У тебя есть пара лет, чтобы найти свою наречённую и увеличить порог силы. Тогда выкуешь себе браслеты и ещё поборешься за трон.

– Наречённая, – Ральфаир кривится так, будто проглотил жука. – Двести лет её нет, а тут, думаешь, объявится? Да и вообще, разве тебя ничему не научил пример отца? Я надеялся, хоть ты понимаешь, какая бессмыслица…

– Разделить с кем-то вечность – это бессмыслица?

– Довериться какой-то жалкой смертной – бессмыслица! – рявкает красноволосый дракон.

– По мне так доверять человеку не сложнее, чем дракону.

На голых плечах Ральфаира каменеют мышцы, а на шее вздуваются жилы.

– Ты сравниваешь НАС с жалкими людьми?! – взбешённо спрашивает он, раздувая ноздри.

Клоинфарн закатывает глаза, будто ему смешно видеть столь бурную реакцию на простые слова. А вот для Ральфаира это становится последней каплей. Он дёргает подбородком и растягивает губы в звериной ухмылке.

– Я тебя услышал, Клоин… – говорит он.

Резко подойдя к краю площадки, Ральфаир призывает крылья. Они появляются с упругим хлопком, ветер расходится в стороны мощной волной, едва не сбивая альту с ног.

– Когда ты поймёшь, насколько ошибался – будет поздно, – холодно произносит алый дракон, а потом шагает вниз, чтобы через мгновение взлететь под купол оранжереи уже в форме огромного зверя.