Книга После потрясений, страница 7 – Руби Диксон

Рух издает страдальческий стон, и я слышу, как его хвост сердито стучит по полу. Он зол на меня — и ему больно, — но мне нужно, чтобы они были в безопасности.

— Я прямо за тобой, — обещаю я ему. Так или иначе.

Разочарованно зарычав, он отшатывается, и я наблюдаю, как он подходит к стене и начинает карабкаться по ней с непринужденностью. Вопли Рухара становятся сильнее, и мое тело вибрирует от беспокойства. Моя потребность быть матерью и защищать его борется с моей потребностью упасть обратно на пол и отдохнуть. Я уже измотана, мои ноги странно ослабли. Но я не могу здесь оставаться.

Я смотрю, как Рух поднимается, и когда он исчезает в солнечном свете наверху, я мельком вижу голую задницу и его мешочек, болтающийся у него между ног, когда он вылезает. Он голый? Интересно, что там произошло? Однако одного этого вида достаточно, чтобы заставить меня улыбнуться, и это подбадривает меня. Я могу это сделать. Мне нужно быть с ними. Рухар отчаянно нуждается во мне… а Рух, возможно, нуждается во мне даже больше.

Я делаю шаркающий шаг вперед. Боль пронзает мое тело, и я сгибаюсь пополам, что причиняет только еще большую боль. Все болит. Всё. Я начинаю беспокоиться, что, возможно, не смогу перелезть через стену.

Рух сделал это, — напоминаю я себе. — Он там с твоим ребенком, ждет тебя. У тебя нет выбора.

А я тут торчу, поэтому я делаю еще один шаг вперед. Потом еще один. Я добираюсь до стены и кладу на нее руки, нащупывая вокруг опору. Там немного, но мне удается просунуть пальцы в щель и подтянуться. Совсем чуть-чуть. Следующая опора находится еще выше, поэтому я подтягиваюсь вперед, чтобы дотянуться до нее.

Все мое тело протестует. У меня кружится голова. И мир погружается во тьму.

Глава 2

ДЖОРДЖИ

Я беспокоюсь о Вэктале.

Трудно быть вождем. И обычно мой партнер относится ко всему спокойно, с честным взглядом, независимо от его личных чувств. Изгнать Хассена? Это тяготило его, потому что он понимал мотивы Хассена. Он понимал, какое душераздирающее одиночество — это желание найти себе пару. А Хассен был его другом. Но нужно было подавать пример всему племени. Я знаю, что это не давало ему спать много ночей, беспокоясь, не губит ли он своего друга. Было ли наказание справедливым. Быть вождем означает, что он несет ответственность за всех. Что во время кризиса они надеются, что он все исправит.

Но я не думаю, что это можно исправить.

Я смотрю на свою пару, который занят тем, что укладывает то немногое, что у нас есть, на самодельные сани. Другие стоят вокруг ранним утром, пытаясь не обращать внимания на холод или пепел, который падает как снег. Рядом плачет Аналай, несмотря на то, что Ариана успокаивает его.

— Прикрой нос, малышка, — говорю я Тали, когда она снова стягивает с лица кожаную маску. Я осторожно опускаю ее на место, позволяя ей свисать с ее носа, чтобы она могла дышать, но была защищена от пепла. Я показываю на свою собственную маску. — Видишь? Как мамочка.

— Да-да, — говорит она мне.

— Не то что да-да, — говорю я. Вэктал не носит маску, хотя я неоднократно предлагала ему ее сделать. Мне не нравится мысль о том, что мы будем поглощать весь этот пепел. Я также не знаю, поможет ли нам заткнуть нос и рот куском кожи, но у нас нет других вариантов. Тали игнорирует мою просьбу и снова стягивает маску, и я надеваю ее обратно. Снова. Это игра, в которую мы играли все утро. Я пытаюсь не расстраиваться из-за нее, потому что она еще ребенок. Но мое терпение на пределе, и я волнуюсь так же, как и все остальные.