Книга Приз варвара, страница 37 – Руби Диксон

Не то, чтобы это было бы для него в тягость, я уверена.

Облизнув губы, я начала уже было говорить, но прерываюсь. Я замечаю, что его взгляд сейчас устремлен на мои губы. Я опускаю глаза на его член, и его руку, крепко сжимающую его основание.

— Погладь его, — шепчу я, чувствуя себя дерзкой. — Медленно.

Меня очень возбуждает, когда его ладонь, сжатая в кулак, движется вверх-вниз с невыносимой медлительностью. Как только он скользит по нему, добравшись до головки, он легонько поворачивает запястьем, прежде чем скользнуть обратно вниз по стволу. Боженьки! Как же меня это завораживает.

— Сделай так еще раз.

— Какую часть? — его голос насыщен похотью.

— Все. — Я оторваться не могу, глядя, как он все повторяет, проводя своей большой рукой по своему члену. Это заставляет меня почувствовать внутри себя пустоту, словно я нуждаюсь в том, чтобы наполнить меня этим большим членом. Но к этому я не готова, тем не менее я настроена оптимистически, потому что я испытываю возбуждение, видя, как он ласкает себя.

— Сожми головку, — говорю я ему, когда он в очередной раз гладит себя.

Он так и делает, и я вижу на кончике еще больше капелек предсемени. Сейчас он прямо обливается его соками, и я чувствую непреодолимое желание наклониться и все слизать своим языком. Готова поспорить, что у него вкус был бы таким же, как от него пахнет — мускусным и восхитительным — но я даже бровью не шевелю. Мне еще не хватает смелости. Вместо этого я просто крепко сжимаю руки и просовываю их между бедер. Я чувствую, как у меня по всей коже мурашки ползают, а в пещере определенно жарче, чем раньше. Наверное, это я перегрелась.

Салух прерывает свои движения и еще раз пристально смотрит на меня. Он ждет дальнейшие указания. Но я вообще не уверена, что знаю, чем еще занимаются парни, когда они мастурбируют. Они просто ласкают свои члены, так ведь? Я знаю, что мужчины совсем не похожи на женщин, и им не нужно столько стимуляций, но мне кажется позором, когда передо мной вся эта великолепная мужественность и наблюдать, как он просто-напросто разок по-быстрому подрочит. Поэтому я пристально разглядываю его крупное тело и обдумываю, к чему бы я хотела прикоснуться, по каким местечкам я мечтаю провести руками. Его мягкая, замше-подобная кожа прям взывает ко мне.

— Ты можешь… можешь провести рукой вниз по своей груди?

Он хмурит брови, но, кивнув головой, быстро двигает рукой вниз по своей груди.

— Помедленней, не торопись, — указываю я ему, и удивляюсь, до какой степени запыхавшимся звучит мой голос. Я встаю на колени, вновь крепко сжимая свои бедра. — Так, будто это я прикасаюсь к тебе.

Его глаза вспыхивают от такой сильной тоски, что у меня перехватывает дыхание.

Нет, не сейчас. Но, надеюсь, скоро.

Он кладет руку на грудь, затем медленно проводит по ней вниз пальцами, скользит по твердой грудной клетке и по рельефному прессу, который кажется бесконечным, его плоскому и великолепному животу.

— Твои соски, — говорю я ему, и чувствую, как в ответ на это твердеют мои собственные.

Салух мгновение колеблется, но потом без особого интереса проводит пальцами по соску.

— Ничего подобного себе не делаешь? — спрашиваю я, улыбаясь. Просто от этой ласки он выглядит таким удивительно растерянным.

— У меня там не очень-то много чувствительности, — говорит он мне. — Кожа такая же твердая, как у меня на коленях.