Книга Приз варвара, страница 68 – Руби Диксон

— Я его не понимаю, — говорит мне Таушен.

Боже, хорошо, что не я одна. Я оборачиваюсь и смотрю на него.

— У нас есть все, что нам нужно?

Он теребит ухо.

— Надо бы захватить пайков побольше… так, на всякий случай. И еще один мешок с водой.

— Мы подождем здесь, — говорю я ему, улыбнувшись. Я ведь должна ему улыбаться, да? Ну, чтоб чувствовал он себя так, будто получил награду, а не является просто нашим проводником? У меня нет ненависти к этому парню. Он славный юноша, вот только он мне… нисколечко не нужен. И все же, раз кто-то помимо Салуха должен был победить, то я рада, что это именно Таушен. Проведенные три-четыре дня с Беком сделали бы меня вконец несчастной. Его гнев пугает меня так, как никогда не пугал гнев Хэйдена. Наверное, потому что гнев Хэйдена никогда не направлен в отношении кого-либо другого, кроме Джоси? Но кто знает? Я смотрю, как Таушен исчезает в одной из пещер хранилища. Если Салух не может идти, то я рада, что это Таушен и никто другой.

Раз уж речь зашла о Салухе… Я оглядываю этим ранним утром еще почти безлюдную пещеру.

— А куда подевались все охотники?

Кайра отнимает малышку Кай от груди и дает ей отрыгнуть.

— Ты что, не знаешь, что все они сегодня еще на рассвете ушли? Аехако отправил их всех выслеживать животных. Они вернутся через несколько дней.

Я пытаюсь скрыть свое разочарование. Выслеживать животных? Это означает, что мне не дано даже попрощаться с Салухом. Перед тем, как отправиться в путь, мне хотелось еще разок увидеть его лицо, даже зная, что сейчас его, должно быть, сжигает разочарование.

— Ax, вoт кaк!

Почему это так больно ранит мои чувства? Я не заступилась за него и не объявила, что он станет моим мужчиной. Я позволила этому глупому состязанию продолжаться. Я сама во всем виновата. И все же… я надеялась, что он будет со мной. Что, возможно, я смогла бы как-нибудь убедить его пойти с нами. Что в крайнем случае смогу с ним попрощаться на несколько дней.

Похоже, я ошиблась. Похоже, прощание со мной оказалось для него не таким уж важным.

Как будто чувствуя мое разочарование, Кайра угрожает мне пальцем.

— Не задерживайтесь там слишком долго, — призывает она нас. — Здесь, в пещерах, нам c Фарли, оставшись вдвоем, будет ужасно скучно. Аехако вернется, но поздно ночью. Твой двисти во время твоего отсутствия аж купаться будет в заботе только потому, что мы будем маяться скукой смертной.

Я заливаюсь смехом, несмотря на то, что пребываю в расстроенных чувствах.

— Наверняка, ему это понравится. Поблагодаришь Фарли от меня?

Она владеет местным языком.

Она кивает головой, и мы коротко обнимаемся. Таушен возвращается, а значит, настало время отправляться в путь.

Я бы покривила душой, сказав, что, когда мы уходили, я не разглядывала горизонт в поисках Салуха.

* * *

Путешествовать на Не-Хоте совсем не веселье. Сугробы бесконечные, и даже когда оба солнца высоко в небе, на тепло даже намека нет. Полагаю, что это именно то, на что похожа Антарктида, однако свет солнц настолько слаб, что нам нет надобности беспокоиться о том, что солнца ослепят нас. И никаких пингвинов, а это обидно. Я бы с удовольствием взглянула бы на пингвинов.

А вот что здесь есть, так это снег. Много, очень много снега и морозного воздуха. Пока мы идем, падает легкий снег, накапливаясь в наших волосах, но его недостаточно, чтобы нас замедлить. Таушен полон энтузиазма, он непрерывно болтает, а мы с Джоси, волоча снегоступы через снег, делаем все возможное, чтобы держать темп. Что касается самих ша-кхаев, то для них это фантастически хорошие погодные условия для путешествий. Небо ясное и безоблачное, слой снега на земле не слишком толстый, и для них достаточно тепло. В то же время у меня такое чувство, будто пальцы у меня превратились в кубики льда, а пальцы на ногах вот-вот отломятся внутри моих сильно утепленных шкурами сапожках, и меня все время не отпускает желание где-нибудь сесть и отдохнуть. Под толстыми шкурами я обливаюсь потом, из-за чего они прилипают к моему телу и покрываются льдом. Кхай внутри меня помогает мне оставаться в тепле, но люди по-прежнему еще слишком хрупкие, чтобы так же, как ша-кхаи, разгуливать полуголыми.