Книга Любовь варвара, страница 7 – Руби Диксон

– Ты что, ревнуешь? – Я доволен. Так долго пытался донести Кире, что хочу ухаживать за ней, но она давала мне отпор на каждом шагу. Она передумала? Я с восхищением любуюсь прекрасными каштановыми волосами, развевающимися на ветру, и представляю, как они рассыпаются по моей груди.

А потом мне снова приходится поправлять бриджи.

– Ревную? Ха! С чего бы это? Я уродлива, забыл? – Она постукивает по блестящей металлической ракушке, прикрепленной к уху: – Я слышала каждое слово из вашего разговора!

Я расплываюсь в восторженной улыбке. Она слышала наш с Ашей разговор и ревнует! Хорошая новость! Возможно, Кира не так уж и равнодушна ко мне. Пришло время преподнести ей мой подарок.

КИРА

– Но они такие уродливые.

– Разве это имеет значение?

Эти слова звенят у меня в ушах, пока я срываю листья с одного из зимних растений. Придурок. Придурок. Придурок. Подумать только, ему плевать, как я выгляжу, главное, чтобы он меня трахал.

– Почему бы тебе просто не вернуться в пещеру и не оставить меня в покое?

– Как я могу оставить тебя одну? – в голосе Аехако звучат те дразнящие нотки, от которых внутри все трепещет… и в то же время хочется ему врезать. Он кладет свою ладонь мне на руку. – Ты так яростно обрываешь эти растения, что если я сейчас уйду, то потом обнаружу весь холм голым, – подшучивает он. – Майлак будет очень недовольна.

Свирепо смотрю на него, но перестаю обрывать куст, попавшийся под горячую руку. Он прав – я сорвала гораздо больше листьев, чем следовало бы, но этот мужчина чертовски меня расстроил.

– Я оставлю кусты в покое. Ты можешь идти.

Конечно, он не уходит. Вместо этого протягивает руку и касается моего переводчика. Когда Аехако проводит пальцами по мочке уха, где тот закреплен, я с трудом сдерживаю дрожь.

– Эта штука причиняет тебе боль?

– Она не доставляет мне удовольствия, – а вот его прикосновение доставляет. Большой палец теплом ощущается на моей коже, от чего мурашки пробегают по рукам. – Она тяжелая, и мешает мне спать. К тому же на морозе становится холодной, а еще я слышу все разговоры на милю вокруг.

– Ты можешь ее вынуть? Хочешь, я попробую?

Инстинктивно отстраняюсь. Волна жутких воспоминаний накрывает меня, и я плотнее кутаюсь в свои меха.

– Они вживили переводчик хирургическим путем. Я пыталась вытащить его сама, но он слишком глубоко. Боюсь, что просто придется с ним смириться.

Могло быть и хуже. Они могли изнасиловать меня, как сделали с Джози. Они могли забрать моего ребенка, как поступили с Меган.

– Я хочу помочь тебе, – тихо говорит Аехако, без ноток поддразнивания в голосе.

Слабо улыбаюсь ему:

– Это мило с твоей стороны, но я в порядке. Правда.

Бросаю смятые листья в кожаный мешочек. Он прав, я выжала из бедняг все соки, даже не знаю, стоит ли отдавать их Майлак. Они выглядят довольно измученными.

– Ты злишься на меня, не так ли, Грустные Глаза? Я что-то не то сказал или сделал? – парень наклоняется ближе, и я улавливаю его запах. Веет ягодами, которые в племени используют вместо мыла, и немного потом… приятно пахнет. – Я хочу заставить тебя улыбнуться, а не вызвать на твоем лице еще большую печаль.

– Я в порядке, – обманываю я, хотя его недавний разговор с женщиной са-кхуйи все еще причиняет боль. Для меня имеет значение, находит он меня привлекательной или нет. Я всего лишь человек – ха!