Книга Цитадель, страница 21 – Клэр Кент

От мысли о том, как его большие руки будут ласкать меня, мне становится жарко. Я краснею. Нервничаю. Бесцельно хожу из стороны в сторону, пытаясь избавиться от фантазий, которые ни к чему не приведут.

Коул — сильный, зрелый, мужественный, опытный мужчина.

А я — это просто я.

Он не хочет трахнуть меня, что бы ни подозревала Брианна. Поэтому мне нужно держать свои мысли под контролем, чтобы в конце концов не оказаться раздавленной.

Если я не буду ожидать слишком многого, то никогда не разочаруюсь.

Я усвоила этот урок давным-давно.

Из-за того, что я была погружена в свои мысли, я не обращала внимания на то, куда иду. Я брела вдоль берега реки.

По мере того, как местность становилась все более гористой, берег реки становился все круче и каменистее. Взглянув вниз, я задыхаюсь и дергаюсь, когда меня охватывает приступ страха.

Я никогда особенно не любила высоту, но в то же время высота никогда не была для меня проблемой. Возможно, это потому, что резкий спуск к реке стал для меня неожиданностью. У меня не было никакой психологической подготовки к встрече с высотой.

Инстинктивно я делаю резкий шаг назад. Но, как в одном из тех ночных кошмаров, когда мир перестает быть устойчивым, и даже самые надежные опоры ускользают, земля под моими ногами начинает рушиться.

Она рушится. Как слишком сухой ломтик кукурузного хлеба, который разваливается при малейшем прикосновении.

Я тихонько вскрикиваю, отползая назад, но не нахожу опоры, так как несколько футов земли осыпаются с крутого берега в сторону реки.

Я отчаянно размахиваю руками — скорее рефлекторно, чем в какой-либо стратегической попытке спастись — и только благодаря счастливой случайности мне удается ухватиться за твердый кусок скалы, чтобы остановить падение. Я держусь одной рукой, пока не нахожу надежную точку опоры.

Вся листва и рыхлая почва сползают к реке, и все, что остается — это скалистый обрыв, уходящий прямо к воде. Если бы река была достаточно глубокой, я бы, возможно, просто разжала хватку. Я умею плавать и не боюсь воды. Но глубина реки здесь едва достигает полуметра, и я сильно ударюсь о камни и либо убьюсь, либо поранюсь.

Кроме того, я не могу разжать хватку. Я не могу даже палец выпрямить. Ничто внутри меня не позволяет этого.

— Дел! Дел, ты в порядке? — голос Брианны звучит испуганно. Должно быть, она услышала мой визг.

Я свисаю с гребаного обрыва, как девица из старой сказки, попавшая в беду. Это было бы смешно, не будь я парализована страхом.

— Дел! — кричит она еще громче.

— Я здесь! — мне удается выдавить из себя.

Некоторые люди способны кричать, когда им страшно. Это их первый инстинкт. У меня все наоборот. У меня перехватывает горло, и я едва могу издать хоть какой-то звук. Мне требуется вся моя воля, чтобы ответить.

Она, должно быть, слышит меня. Ее голос звучит ближе. Затем она выглядывает из-за борта.

— Дел! Какого черта? Держись. Не отпускай! Я иду.

Я не собираюсь отпускать. Я не могу даже пошевелить ни единым мускулом. Мои руки болят от того, что я цепляюсь за единственный крепкий обломок скалы, который мне удается найти. Моя раненая рука уже слабеет.

Брианна опускается на колени и наклоняется. Ее руки недостаточно длинные, чтобы дотянуться до меня, но она близко. Она подвигается еще дальше, и земля начинает осыпаться, падая прямо мне на лицо.