Книга Последняя роль для попаданки, или Кто убил Золушку?, страница 109 – Алена Ягинская

Так, стоп-стоп-стоп. Это опять моя фантазия ищет способ все объяснить или?..

— Саня, я вот сейчас тебя не очень понимаю. Ты это серьезно, про другие миры?

— Лера, ты как маленькая. Другие миры есть, это все знают. Просто пройти безвременье, куда ты попадаешь, стоит покинуть свой мир, редко кто может, только душа, которая знает, куда двигаться. Или те, у кого дар есть. Значит, он у тебя все-таки есть, этот дар — проходить безвременье, да? Ты туда попала, когда без сознания была? — брат доверчиво и с надеждой смотрел мне в глаза, а я не знала, что сказать, и молчала.

То есть я знала, что я не Леврония, но как об этом ребенку сказать, который уже все себе объяснил?

А Саня между тем продолжал:

— Я сразу подумал, что ты будто в другом мире пожила, ты же совсем не такая вернулась. А сколько времени там прошло? Ты нашла папу с мамой? А я там есть? Хотя вряд ли, у меня же нет дара по мирам ходить… — тараторил он.

— Нет, Саня, я не уходила в другой мир и не возвращалась из него. Леврония, скорее всего, действительно умерла от яда, а мою душу сюда некромант призвал, — я решила сказать все, как есть.

«Отчим — вот кто может дать ответы, что происходит! Черт, давно следовало его расспросить, что за фокусы происходят», — думала я, подбирая слова для брата.

— Меня Лера зовут, Валерия Воронцова. И я сама не знаю, как я сюда попала, но в моем мире я, наверное, в коме, мне кажется, что меня там тоже отравили. Я всю жизнь прожила на Земле, Саня, и никогда не была в других мирах. Мне жаль, правда. Потому что я всегда мечтала о брате и представляла тебя себе именно так.

Саня не расстроился, только пожал плечами и взял меня за руку:

— Ты просто не помнишь, Лера, потому что переход был случайный, — он погладил меня по руке. — Сама подумай, ты прямо всю-всю жизнь помнишь с самого первого дня?

— С самого первого дня никто не помнит, Саня, это невозможно! — я улыбнулась и ответила на его нехитрую ласку — подвинулась и прижала к себе. — Я в том мире лет с семи себя помню. И мне там больше, чем здесь. Да и не могла же я все это время на два мира жить?

— Почему? Просто ты душу поделила, в этом и заключается твой дар — проживать одновременно несколько жизней в разных мирах. Так мама говорила, пока не пропала.

Мы помолчали. Поверить в то, что говорил брат, было сложно, даже невозможно, но уж очень хотелось.

— У меня там были родители, но они пропали. Погибли, — сказала я немного погодя.

— Или просто не смогли выбраться из безвременья. Так бы они или здесь, или там остались. Ты же не видела их мертвыми?

— Нет, — я покачала головой.

— А тут сначала папа пропал. Мама искала его. Потом сказала, что это займет больше времени и вышла замуж за Николаса. Она говорила, что он о нас позаботиться, если с ней что-то случится. Мама учила нас магии, но дар так и не появился тогда ни у тебя, ни у меня. А потом она умерла. Но я думаю, что она ушла в тот мир, чтобы вернуться с папой, — рассказывал мне брат, прижавшись к боку и крутя в руках сорванную травинку.

— Только ничего у нее не вышло. Там машина с моста упала, их искали, но не нашли, ни их, ни водителя. Сначала, надеялись, что они выбрались, но они так и не появились, — сказала я.

Вспоминать было больно, потому что тогда я не верила, что они погибли, ждала их, надеялась и не понимала, почему они не забирают меня из интерната. Меня же туда поначалу вроде как временно определили, и за это меня еще больше ненавидели.