Книга Пламя на двоих, страница 66 – Ольга Ярошинская

— Да услышь ты меня наконец! — в отчаянии воскликнула я и, обхватив пальцами его подбородок, чуть колючий от отросшей щетины, повернула голову к себе. — Мне нужна была краска, из синих жучков. Таусин, знаешь такую? Мы недалеко зашли, но карганы словно взбесились! Парни и так пострадали, а тут еще ты орешь, не разобравшись. Это я убедила их пойти! Уговоры, шантаж, грубая лесть… Они не виноваты! Хочешь наказывать кого-то — вот она я. Месяц на кухне? Хорошо. Два месяца — отлично. Три?..

Повисшая пауза стала почти осязаемой, и я поняла, что вот сейчас он точно выставит меня вон. В глазах тлеет пламя, губы сжаты, и желваки на челюсти так и играют. Прощай, Драхас, прощайте, драконы, а ведь я даже не успела украсть яйцо…

— Ты ко мне прикасаешься, — резко сказал Элай.

— А что, мне сперва надо было получить письменное разрешение? — с вызовом поинтересовалась я, воинственно задрав подбородок и изо всех сил стараясь не разреветься. Впрочем, если Элай решит меня выгнать, то можно и слезы попробовать — вдруг проймет.

И лишь после я осознала, что, пытаясь привлечь его внимание, сопровождала свою пылкую речь жестами, самым бесцеремонным образом тыкая его пальцем в грудь. Моя ладонь и сейчас лежала на широкой твердой мышце, и я слышала, как бешено ускоряется его сердце.

— Тебе что, не больно? — спросил он, и его глаза полыхнули так жарко, что мне стало нечем дышать.

Опомнившись, я отдернула руку, попятилась.

— Ну, я пойду… — ужом проскользнула мимо.

— Стоять! — грозный оклик настиг меня уже в коридоре.

Не знаю, почему я остановилась. Может, выработался условный рефлекс на строевой подготовке: право, лево, стой, раз-два... Я замерла, и Элай оказался рядом. Уперся ладонью в стену, загораживая мне путь, зубами стянул перчатку с другой руки.

— Элай, я…

Он легонько дотронулся пальцем до моего плеча и заглянул в глаза так жадно, что я забыла, что хотела сказать.

— Ладно, признаю, с моей стороны было невежливо тыкать в тебя пальцем, — пробормотала я. — Просто ты меня не слушал.

Пальцы быстро пробежались по моей шее, очертили линию подбородка. Задержались чуть дольше.

— Значит, тебе не горячо? — недоверчиво переспросил Элай, поймав мою руку и положив ее себе на грудь.

— Нет, — ответила честно. Так, надо выпросить для парней прощение. — Элай, не наказывай ребят, это все я.

Он впился зубами во вторую перчатку, срывая ее с ладони, и вторая рука опустилась мне на талию, плавно подтягивая ближе. Снова пытливый взгляд — как будто Элай все не мог поверить. И сердце под моей ладонью колотится так, словно вот-вот проломит грудную клетку.

— Я хотела тебе сказать, но…

Его губы легонько коснулись моих, и я ахнула от неожиданности. А Элай вновь отпрянул, вгляделся в лицо, проверяя реакцию. Теплые пальцы уверенней заскользили по шее, обрисовали линию ключицы, легли на плечо. В темных глазах напротив плясало дикое пламя, и этот жар словно перекинулся на меня: по коже пробежали мурашки, во рту пересохло. А Элай склонился и поцеловал меня по-настоящему.

Горячие губы впились в мои, требовательно их раздвигая. Я уперлась ладонями ему в грудь, но руки сами скользнули выше, цепляясь за крепкие плечи, подрагивающие от напряжения. А его губы все терзали меня, ласкали, покусывали, и горячий упругий язык сплетался с моим. Оторвавшись на миг от моего рта, Элай покрыл голодными поцелуями шею и вновь вернулся к губам — я едва успела вдохнуть.