Книга Темный Страж, страница 53 – Сиара Хартфорд

Темный Страж.

Это была книга о семье?

Каждый раз, когда он пытался произнести свою фамилию, что-то останавливало его. Дом или проклятье. Не важно что это было, оно не хотело, чтобы я узнала.

Но я должна была узнать. Даже если это будет последнее, что сделаю, прежде чем меня уведут в Неблагой Двор.

Глава 14 ~ До нее

Керес

Я — Керес Блэкварден.

Я — Привратник, хранитель портала между человеческим миром и Неблагим Двором.

Осужденный за измену своей семьи в Войне между людьми и Темными Фейри и проклятый за то, что предал Королеву Ведьм.

Хотел бы рассказать Розалин все это, дать ей желаемую правду. Но не мог физически. Я уже расплачивался за то, что попытался сказать ей.

Смыл кровь с лица, завороженно наблюдая, как она танцует в воде, будто красные ленты, и исчезает в раковине. Мне не было так плохо со времени, когда пытался разрушить проклятие, после того как ко мне привели первую девушку. Тот небольшой запас магии, что еще оставался во мне, был уничтожен, вместе с остатками сил.

Вышел из ванной и пошатываясь дошел до кровати, хватаясь за стойку балдахина, отчаянно пытаясь остановить кружение мира. Удивительно, что вообще сумел дойти до своей комнаты. Сила воли заставляла ставить одну ногу перед другой, лишь бы уйти подальше от ее запутавшихся эмоций.

Мне нужно было расстояние.

Она была слишком близко. Все противоречивые чувства, с которыми она боролась с момента нашей ссоры, разрывали меня на части. Я не был уверен, сколько еще смогу выдержать, прежде чем сделаю что-нибудь глупое.

Жаровня рядом с кроватью погасла, выпустив клуб дыма.

— Знаю, — сказал вслух, хотя прекрасно понимал, что Дом слышит каждую мою мысль. — Это было глупо.

Я был связан с этим местом так долго, что едва помнил, каково это, жить без его подслушивания. Я уже и не знал, где кончается моя магия и начинается магия Дома. В каком-то смысле вопрос Розалин, не являюсь ли я частью дома, был уместным. Меня одновременно раздражала и восхищала ее проницательность.

Затем рухнул на кровать и перевернулся на спину, уставившись в балдахин над собой, когда вторая жаровня у изголовья тоже погасла.

Быть проклятым и каждые пять лет тащить человеческих девушек в Неблагой Двор, это одно. Но не иметь возможности говорить об этом, совсем другое.

Физическая боль была невыносимой.

Не мог отвечать на ее вопросы. Не мог лгать.

Я был пленником, запертым в клетке любопытства Розалин.

— Она не перестанет спрашивать.

Ни одна из других девушек даже не удосуживалась смотреть по сторонам, на стены, на дом, или на то, как я уклонялся от их вопросов встречными вопросами. Никто из них никогда не догадывался, что замешано проклятие. Они просто старались избегать меня, украдкой глядя на мое ужасно прекрасное лицо, пока не истекали восемь дней, что они проводили в моем Доме.

Они принимали как данность, что какая-то древняя чудовищная сделка между мстительным Темным Фейри и давно умершими людьми, причина их появления в Доме Привратника. Что, в сущности, было почти правдой. Их вполне устраивало то объяснение, которое я им давал. Их обольщали мои слова и лицо, как и должно было быть.

До нее.

Она все еще была очарована. Я чувствовал ее желание, такое сильное, что оно сбивало с толку. Она хотела меня, почти так же сильно, как хотела узнать правду. Но это было не просто вожделение. Она хотела злить меня. Видеть, как меняется мое лицо, как реагирую. Хотела сломать меня, и я ощущал это каждый раз, когда ее взгляд был на мне.