Книга Магические будни хомяка, страница 93 – Алла Касперович

— Нам нельзя, леди Ирен, — прошептал дворецкий, когда его руки сомкнулись на её талии.

— Нельзя так нельзя, — шёпотом ответила Ира, глядя ему прямо в глаза, сердце её гулко стучало.

— Нельзя… — Он прижал её к себе крепче.

Она обвила его шею руками, а голову положила на грудь. Его сердце стучало ещё громче.

— Как скажешь, Руперт, как скажешь…

Она и не почувствовала, как шаль соскользнула с плеч.

Праздновать победу Ира не спешила — понимала, с кем имела дело. Однако не могла не радоваться тому, что Руперт наконец-то сделал шаг навстречу. Обнимал он её недолго, но начало было положено. Чаю они всё-таки выпили, причём дворецкий, вопреки обыкновению, сел не напротив, а рядом. Когда Руперт наполнял её чашку ароматным чаем с мятой, Ира внимательно смотрела на него, он же старался не встречаться с ней взглядом. О чём он думает, она никак не могла понять, но очень надеялась, что он не станет делать вид, что между ними ничего не произошло. Возможно, для кого-то простое касание, лёгкое объятие не имело никакого значения, но для Иры будто мир перевернулся, ведь теперь она и вправду могла на что-то надеяться.

— Леди Ирен, чай скоро остынет, — сказал Руперт, поставив белый с золотистой каймой заварочный чайник на стол. — Прошу меня простить. — Он поправил шаль на её плечах.

— Тебе не нужно извиняться, если хочешь дотронуться до меня. — Ира спрятала улыбку за чашкой, запах мяты сводил с ума. А может, дело было вовсе не в мяте.

— Леди Ирен, не могу не напомнить Вам, что не имею права Вас касаться просто по своему желанию.

— Глупости какие! — вздохнула она, сделала несколько глотков и негромко звякнула чашкой о блюдце, затем повернулась лицом к дворецкому, и Руперту пришлось сделать то же самое. — Мне кажется, мы с тобой намного больше, чем просто госпожа и слуга. Или ты относишься ко мне, как относился бы к любой другой, кто стал бы твоей госпожой? — Ира говорила с уверенностью, которой, однако, не чувствовала.

— Леди Ирен, я жизнь за Вас готов отдать! — В голосе дворецкого даже посторонний уловил бы возмущение, не говоря уже о той, кто понимал Безупречного лучше, чем кто бы то ни было.

Ирины губы дрогнули, но улыбка так и не появилась.

— У меня здесь нет никого ближе тебя, — Ира говорила еле различимо, но в ночной тишине Руперт слышал её прекрасно. Но даже если бы не смог, почувствовал бы сердцем. Он открыл рот, чтобы что-то ответить, но леди оказалась проворнее и приложила указательный палец к его губам. — Шш… Давай просто так посидим. Мне с тобой хорошо…

Внутренняя борьба отразилась на вечно спокойном лице дворецкого. Он сжал зубы, в душе бушевало пламя, скованное льдом, наращённым годами одиночества. И наконец появилась трещина, пока совсем незаметная, но именно сквозь неё просочились давно сдерживаемые чувства. И Руперт вдруг сам очень осторожно, бережно и нежно обнял Иру и притянул к себе. Сердце её застучало громко-громко, и, казалось, что его биение разбудит всех в округе. Но слышал его только тот, чьё собственное сердце билось в унисон.

Ира на миг замерла, пытаясь понять, не сниться ли ей всё это, но нет, ни один сон не был таким тёплым, таким надёжным. Рядом с Рупертом она чувствовала себя защищённой, он давал ей ту уверенность, о которой она всегда и мечтала. И Иру тянуло к нему до безумия, совсем, совсем не по-дружески. И если она хоть что-то понимала в мужчинах, то и его тоже. Оставалось только понять, как переупрямить упрямца.