Книга Заклятие истинной любви, страница 103 – Стефани Гарбер

– Я могу помочь тебе все исправить, – сказала она и протянула ему флакон с эликсиром. – Выпей его, и на некоторое время обретешь способность стирать из памяти ненужные воспоминания. Ты сможешь заставить ее забыть все, что пожелаешь, и вы напишете новую историю. Начнете все заново.

Аполлону стоило задать больше вопросов.

Но он не хотел знать ответы. Он выпил эликсир и сразу пожалел об этом.

Как он мог всерьез думать о том, чтобы стереть воспоминания Эванджелины? Он не станет этого делать и просто позволит новообретенной силе выветриться из организма. Даже в разбитом состоянии Аполлон понимал, что подобный поступок был непростителен.

Но потом он покинул место своего заточения и нашел Эванджелину. Она смотрела на него так, словно прощалась, а потом призналась, что хотела бы, чтобы Джекс не имел над ней такой власти, сказала, что ей жаль.

Она выбрала Джекса.

Она сделала неверный выбор.

Ее обманули так же, как Аполлона, когда он считал Джекса своим другом.

Аполлон должен был ее остановить. Должен был спасти ее.

Он не хотел причинять боль Эванджелине, старался сделать все безболезненно. Он обнимал ее, пока она плакала, и молча обещал, что они вместе создадут новые воспоминания – прекрасные, необыкновенные воспоминания. Обещал, что никогда больше так не поступит с ней.

Но он не ожидал, что вскоре снова встретит ангела и что им окажется Аврора Доблестная.

Как и все жители Великолепного Севера, Аполлон считал, что Доблести мертвы. Когда Онора Доблестная исцелила его, он не знал, кем она была на самом деле.

Только позже, после того как украл воспоминания Эванджелины и скрылся в Арке, он увидел всю семью Доблестей и постепенно начал осознавать весь масштаб случившегося.

Доблести не были обезглавлены, как всегда утверждалось в легендах. Семья оказалась жива и сотни лет находилась в состоянии вечного сна. Они и были настоящим сокровищем, спрятанным за Аркой Доблестей.

Вульфрик и Онора заверили Аполлона, что не собираются красть его королевство или корону. Но Аполлон едва слышал их слова из-за бешено ревущей крови в ушах, поскольку увидел их дочь Аврору.

Она заговорщицки подмигнула ему, как будто все это было лишь забавной игрой. Аполлон же растерянно замер на месте, словно ребенок.

– Сейчас нам нужно только место, где мы могли бы спокойно жить, – сказал Вульфрик. – Никто не должен знать, что мы вернулись.

Если бы Аполлон не впал в ступор, то сразу бы сказал: «Полностью с вами согласен», – и отослал всю семью Доблестей на самый край Севера, где их никто никогда не увидит.

Но перед ним стояла семья Доблестей, живая и невредимая, а их дочь знала его самую страшную тайну.

Ее прекрасные глаза внимательно смотрели на него, а потом Аврора предложила:

– А что, если вы объявите нас Великим Домом? Мы могли бы выбрать другую фамилию, например, Вейл.

Аполлон ждал, что Вульфрик возразит. Жизнь членов Великого Дома была далека от спокойствия. Но, похоже, Вульфрик и в самом деле не желал тихой жизни.

– Думаю, нам подойдет. Что скажешь, любовь моя? – обратился он к жене, и та согласно кивнула.

– Только при условии, что мы сохраним в тайне наши истинные личности, – сказала Онора. – Не хочу повторять прошлое.

Аврора, стоявшая рядом с матерью, улыбалась так, словно все уже решено. Затем и остальные выдающиеся дети Доблестей закивали, растягивая губы в улыбках.