Книга Баллада о проклятой любви, страница 12 – Стефани Гарбер

– Тебе известно, что скрывается по ту сторону? – удивленно спросила Эванджелина.

– Доблесть – это или сокровищница, в которой хранятся могущественные магические дары Доблестей, или же магическая тюрьма, где заперты всевозможные волшебные создания, включая мерзость, созданную этим семейством… – ЛаЛа нахмурилась и замолчала. – Ненавижу эту проклятую историю.

Она с громким стуком поставила тарелочку с недоеденным тортом на стол, взяла ладони Эванджелины в свои и попыталась хорошенько сосредоточиться. Но в этот раз, когда ЛаЛа вновь начала рассказывать о том, что, по ее мнению, находится за аркой, с ее губ сорвалась лишь какая-то бессмыслица.

4

Мама Эванджелины, Лиана, каждый день просыпалась до восхода солнца. Она надевала милое платье в цветочек, которое Эванджелина считала очень романтичным, и тихо спускалась по ступенькам, чтобы прошмыгнуть в кабинет. Там она устраивалась около камина и читала.

Лиана Фокс верила, что день нужно начинать со сказки.

Эванджелина еще совсем малышкой переняла у матери привычку просыпаться с первыми лучами солнца. Она не желала пропустить ни секунды волшебства, которым, как ей казалось, была окутана ее мама, и поэтому тоже кралась в кабинет, сворачивалась калачиком у нее на коленях и снова засыпала.

Потом Эванджелина выросла и больше не могла засыпать на руках у матери, зато с течением времени перестала так быстро сдаваться сну. Мама начала читать ей сказки вслух. Некоторые были очень короткими, другие приходилось рассказывать несколько дней или даже недель. Одну книгу – толстый фолиант, украшенный золотым орнаментом и привезенный с Южных Островов, – они с мамой читали шесть месяцев. И когда Лиана переворачивала последнюю страницу сказки, она никогда не говорила: «Конец». Вместо этого она смотрела на Эванджелину и спрашивала:

– Как думаешь, что случилось потом?

– Они жили долго и счастливо, – неизменно отвечала Эванджелина. Она верила, что каждый персонаж заслуживал свое «долго и счастливо», особенно после всего, через что им пришлось пройти.

Ее мама тем не менее считала иначе. Она полагала, что большинство героев всех этих историй становились счастливыми лишь на короткое время, а не навсегда. Потом она начинала перечислять то, что могло привнести хаос в их будущее: ученик злодея, оставшийся в живых; злобная сводная сестра, которую хоть и простили за прегрешения, но она все равно продолжила мстить; исполнившееся желание, за которое не уплатили сполна; семечко, посаженное в землю, но еще не давшее плоды.

– Думаешь, все они обречены? – спрашивала Эванджелина у мамы.

Лиана одаривала ее улыбкой, такой же сладкой и нежной, как свежеиспеченный пирог.

– Вовсе нет, любовь моя. Я верю, что каждому уготован счастливый конец. Но не думаю, что этот самый конец можно найти лишь на последней странице прочитанной книги или что каждый герой будет жить долго и счастливо. Шанс поймать счастливый конец есть всегда, но вот удержать его гораздо сложнее. Он словно сон, который желает сбежать от ночи. Или драгоценность, одаренная крыльями. Он подобен дикому, необузданному и безрассудному созданию, за которым нужно неустанно гнаться, ибо оно постоянно норовит сбежать.

Тогда Эванджелина не хотела верить словам матери, но сейчас она поняла, что Лиана имела в виду.