Книга Космофлот. Игрушка ренегата, страница 38 – Ева Финова

— Показатели кислорода и радиации в стыковочном рукаве в пределах допустимых значений, — отчитался ИИ корабля приятным женским голосом. Я растянул ошейник с микрофоном и надел его, для того чтобы иметь доступ к переводчику. Ведь Алгази была турандисой.

Темпераментная гуманоидная дикая кошка была целиком и полностью покрыта шерстью. Но, несмотря на это, она всё равно носила экзокостюм, чтобы не смущать клиентов — как она рассказала однажды, сидя рядом в баре.

Вопрос, который меня волновал в первую очередь — состояние моих счетов, на которых лежала внушительная сумма денег. Я имел большой процентный доход со всех операций, совершаемых на моей пиратской базе. Нелегальная торговля подконтрольных мне людей тоже оставляла дивиденды. Но больше всего денег нам приносили миссии Хорада. Нанодроидная раса не скупилась на оплату, когда дело касалось полулегальных ситуаций. Совет Ваколо каждый раз строил математическую вероятностную модель и частенько прибегал к нашим услугам, потому что это было выгоднее, чем играть по всем правилам и законам.

Нет, я не горжусь своими успехами, но быстро привык к подобному положению дел, будучи выброшенным собственным военным руководством. Меня и ещё четверых вначале нелегально забросили в Хорад, а затем объявили пропавшими без вести, строго запретив появляться в террианских системах под страхом физического устранения по скрытому протоколу.

Подонки.

Я не мог поступить иначе. Иначе — смерть, которую никто бы не выбрал на моём месте. Нет, это не было геройством, и не было предательством. Выполняя протоколы Терры, я не забывал включать мозги и искать варианты решения задач с минимальными жертвами. В конечном итоге судьба четверых моих подчинённых оказалась более сносной. Их посадили под арест на четыре года, но они остались террианскими гражданами. Их не лишили заслуг и наград, как поступили со мной, их командиром. Я должен был радоваться тому, что мне дали шанс вернуться в Хорад. Но я не мог. Я не радовался, совсем.

Невольно посмотрел на стену, выдохнул и перевёл взгляд в сторону спального отсека. Диана бессмертная? Опять дверь не закрыла за собой? Или снова плохо?

Я спешно поднялся из кресла и прошёл её проверить. Лежит спокойно, глаза закрыты. Замерил пульс на запястье, еле касаясь.

Просто спит. Быстро она.

Так. Пятьдесят отжиманий. График нельзя нарушать, иначе совсем раскисну. Прошёл к турникету — перекладине, приделанной над дверным проёмом, подпрыгнул и повис на руках. Стабилизировал дыхалку и начал упражнения. Сегодня усердствовать не буду, сделаю минимум. А вечером пресс и приседания. Жаль, гантельный комплекс остался на базе. Знал бы, что срочно придётся уматывать, взял бы с собой.

Так, а может, у Алгази найдётся что-нибудь подходящее?

— Ху-ху, — продолжил отжиматься, прикидывая в уме список покупок. Уходить от неё с пустыми руками — плохой тон. Она мне этого не простит. Параллельно продолжил считать в уме: тридцать три, тридцать четыре, тридцать пять. Встал на ноги и сменил хват, тренируя другую группу мышц. Так. Сорок восемь… Пятьдесят.

Всё. Пока хватит. Дальше по состоянию. Конечно, взять бы с собой Диану, чтобы Алгази её посмотрела. У неё и препараты имелись, и биостимуляторы разные. И даже банк крови, кажется.

Определённо, надо разбудить Ди. Обернулся и заметил, что она не спит, смотрит на меня пристально. Неужели мужика давно не видела?