Книга Космофлот. Игрушка ренегата, страница 73 – Ева Финова

Барбери скинул бокал вниз — жидкость расплескалась по полу, а пластиковая посуда будто отпружинила и не разбилась.

— Он, как этот стакан, не разобьётся. Потому что мы с тобой санкционировали его помилование. Вместе с тремя моими коллегами я лично подписал этот документ, прежде чем взять в отпуск и спрятаться здесь, на Базе. Ведь это ты и твои ребята устроили погром в «Шата-119» на шлюзе?

— Я…

— Что — ты? Ещё скажи, у тебя не было времени подумать, прежде чем давать добро на поднятие военной вертушки? Как ты думаешь, я выглядел в глазах коллег из Службы безопасности, когда ко мне пришли и стали допрашивать про угон военного средства защиты города?

— Такое больше не повторится.

Генерал виновато отвёл взгляд. А фельдмаршал встал и подошёл к сыну, чтобы смерить его свирепым взглядом.

— Я сам лично выкину тебя в открытый космос, если ещё раз позволишь себе нечто, порочащее имя Туайдов. Мой дед своими руками зарабатывал воинское звание фельдмаршала, как и я. А ты получил погоны ни за что и смеешь задирать нос только потому, что родился в семье потомственных военных?

Небольшая пауза, и Барбери добавил:

— Уйди с глаз моих. И моли удачу, чтобы маркированного уничтожили наши враги или он просто сгинул бы где-нибудь в Анте.

Скупой кивок, и генерал забрал у отца планшетку, отправился обратно на капитанский мостик, где его уже ждали очередные новости. А фельдмаршал поднял стакан и потянулся другой рукой к микронаушнику, включил его и по старой привычке стал подслушивать за своим протеже, сыном, руководящим целой армадой.

Робот-рукав без вопросов налил ещё янтарной жидкости в абсолютно целый стакан, и военный сделал новый глоток, унимая сердечную боль из-за разочарования в принятом решении.

— Диана, а как бы ты поступила в этой ситуации? — задумчиво проронил старик, глядя на фотографию капрала космофлота Терры в запасе. — Наверняка бы придумала что-нибудь оригинальное?

Громкий вздох пронёсся по генеральской каюте, когда Барбери устало завалился в кресло и вытянул вперёд ноги, намереваясь слушать внимательно и готовиться к новому принятию решения, когда сын в очередной раз придёт к нему за советом.

В тишине одиночной больничной палаты для особых пациентов прозвучал громкий рёв:

— Эпидерсия!

Пришедший в себя несколько часов назад Арди Хейр сейчас был занят кипучей деятельностью. Он упорно мастерил радиопередатчик из разобранного пульта управления для встроенного в стену телеэкрана. Плата-программатор и присоединённый металлический штырёк с функцией антенны напрочь отказывались отправлять сигнал, что могло означать лишь одно: в здании Медицинского центра работала глушилка — военная технология, запрещающая передачу любых сигналов во внешний мир.

Послышался глухой звук и за спиной Арди возник посетитель. Это был одетый в серую робу громила с зачёсанными назад рыжими волосами. Губы его кривились в усмешке, к ним добавлялись квадратный подбородок, карие глаза, нос, ранее сломанный в двух местах. Получалась довольно примечательная личность.

— Ну, здравствуй, — он окликнул бывшего военного, а когда тот обернулся, вооружённый острой отвёрткой, то поднял руки вверх в притворной сдаче, — меньшего от вас и не ожидал, наставник.

— Вечно жующий Марби?

— А откуда это? — ученик кивнул в сторону «отвертки».