Книга Академия Пустоши. Турнир Истинных, страница 69 – Елизавета Рождественская

«Хью…»

Голос в голове раздался отчётливо, запуская по телу ток. Я вскинул голову, встречая взгляд отца.

– Родители Мирей совершили непростительную ошибку, – я едва смог выровнять дыхание. – Но ты не лучше, отец. Что за методы, а? Решил повесить на людей преступление, которое они не совершали. Запугать и оболгать беззащитную девушку, основываясь только на домыслах и разрушить моё счастье в угоду своей гордыне? Ты мог быть честным, по крайней мере, со мной, но решил умело дёргать за ниточки, пользуясь своим положением… И ведь ты даже не представляешь, что чуть не убил меня…

– Что за бред ты несёшь?!

– Мирей – моя истинная. Как в легендах, представляешь? Но и без этого обстоятельства она единственная женщина, которую я люблю. Мне плевать, что сделала её семья, и плевать, что думаешь ты. А теперь извини, мне пора.

– Хью! – рявкнул отец мне в спину. – Объяснись!

Я больше не слушал. Рванул на голос, понимая, что происходит страшное. Вбежал в зал, в котором уже начиналась официальная часть. Император вместе со свитой стояли напротив студенческой делегации, возглавляемой куратором. Он, нахмурившись, шарил по толпе взглядом, мне же хватило секунды, чтобы найти парня, утащившего за собой Мирру. Подлетев к нему, схватил за грудки и с силой тряхнул.

– Где она? – рыкнул, видя, как меняется выражение его лица. – Быстро!

Магия хлынула, обвиваясь вокруг шеи парня невидимой удавкой. Я видел, как сереет его лицо, слышал, как куратор призывает к порядку, но мне было плевать.

– Я, мать твою, спрашиваю… где она? – тихо процедил я.

– Л… ла… б… биринт, – прохрипел этот самоубийца.

Отшвырнув его, я рванул из зала, пытаясь сосредоточиться на ощущениях, которые тянули меня вглубь сада. Не заметив, как пролетел добрую его половину, остановился перед густыми зарослями самшита. Аккуратно остриженные кусты образовывали стену с узким входом.

– Нет времени, – бушевал Тай. – Его нет!

Я и сам это понимал. Призвал огонь и ударил по растениям. С шипением и треском первый ряд кустов разлетелся в щепки, осыпая меня ошмётками подпаленных листьев. Следующий огненный шар пролетел дальше и пробил очередную зелёную преграду.

– Мирей! – заорал я так, что с дерева слетела стайка испуганных птиц.

Ещё один снаряд врезался в невидимую преграду. Магическая завеса пошла рябью и лопнула, словно мыльный пузырь. Тогда я услышал крик и ринулся вперёд. В центре лабиринта, на каменном ложе, скованная золотыми браслетами-артефактами, лежала Мирей. Над ней возвышался мужчина с ритуальным кинжалом, испещрённым тускло мерцавшими рунами.

При виде меня мужчина замер, но уже через мгновение зло оскалился.

– Стоять, паршивец! – рявкнул он. – Это ведь ты… Ты мне всё испортил… знаешь? Удача сама шла мне в руки, а теперь… Ты за всё заплатишь!

Я не двигался, пытаясь оценить обстановку. Судя по количеству разбросанных артефактов, от которых на всю округу фонило тёмной магией, незнакомец не обладал природной силой. В этом было преимущество, однако, клинок находился слишком близко к груди Мирей, а в глазах мужчины плескалось самое настоящее безумие. Делать резких движений было нельзя, поэтому я незаметно направил магию на браслеты, сковавшие девушку, а сам обратился к мужчине:

– Что тебе от неё надо?

– То, что мне надо, ты отнял! – незнакомец вдруг посерьёзнел, а потом громко рассмеялся. – Ты отнял, но кто сказал, что нельзя вернуть?