Книга Южная пустошь – 7, страница 152 – Алёна Цветкова

— По дороге, — он хмыкнул, — навестили одну нашу общую знакомую, которая оставила кисти и краски и снова взяла в руки меч. А она собрала тех, кто еще оставался на нашей стороне.

— Госпожа Олайна⁈ — ахнула я. — Она здесь⁈

— Конечно, — кивнул Аррам. И добавил с тяжелым вздохом, — правда сейчас она дни и ночи сидит рядом с госпожой Хелейной…

— Мне сказали она плохо себя чувствует…

— Очень плохо, — Вайдила отвернулась, — если бы не маги… Но тебе лучше спросить Идора или Илайю… Это они привезли Хелейну в лагерь.

Я кивнула.

Мы еще немного поболтали. Обсудили последние новости. Я не стала скрывать от Вайдилы проблему с ельками, и она пообещала вытрясти из своих все монетки до единой, чтобы мы могли подтвердить или опровергнуть наши догадки.

Истинный Князь Славии Го Ла Хоф жил чуть поодаль от всего остального лагеря, потому что помимо землянок, которые я, как ни старалась, но так и не смогла обнаружить в редком кустарнике, здесь располагались загончики для измененных тварей, которые, хотя и вели себя довольно мирно, пугали людей одним жутким видом. Жрецы усиленно наращивали мощь своего отряда и готовились к предстоящему сражению с магами Великого отца. И предавались этому со всей ответственностью: большая часть юных жриц оказалась беременной. Князья торопились произвести на свет потомство, чтобы получить право лишать жизни других.

— Го, — закончив с приветствиями, я первым делом решила предостеречь юного князя от ошибок в управлении страной, — тебе не стоило давить на свои подданных, заставляя их рожать прямо здесь, в лесном лагере… Да, ты может быть приобретешь много, получив в свои руки силу, способную отправить измененных тварей в убийственную для магов атаку. Но как бы ты не потерял больше… понимаешь, продолжение рода — не тот аспект жизни, в который правитель должен вмешиваться. На рождаемость надо влиять не прямыми приказами, а косвенными методами…

— Благодарю, Елина, — склонил голову Го, — за совет. Ты, вне всякого сомнения права, но я не заставлял своих людей…

Его жена, хлопотавшая у невысокого, едва по колено, столика, пока мы с Го восседали на единственном месте в землянке, пригодном для заседаний, — на кровати, не поворачивая головы, тонким, мелодичным голосом подтвердила:

— Мой муж говорит правду, ваше величество… Меня, и других женщин и мужчин нашего княжества, ведет не воля князя, а ненависть. Пусть мы не успели узнать своих родителей будучи взрослыми и полюбить их не детской, безусловной любовью, а так, как они того достойны, но их кровь в наших жилах и их смерть в попытке защитить нашу землю пробуждают в нас жажду мести. И если для этого нужно выносить ребенка и родить его в чистом поле… то я готова рискнуть. И мои подруги — тоже.

Она повернулась к нам. Пламенная речь зажгла огонь в ее глазах. А легкая улыбка, игравшая на губах, превратилась в оскал. Теперь я никогда и ни за что не смогла бы назвать жрицу просто милой девочкой, которой повезло завоевать сердце истинного княжича правящего рода. Нет, передо мной стояла юная, хрупкая, тонкая, да еще и беременная, но самая настоящая истинная Славская княгиня — правительница, способная подхватить знамя, выпавшее из рук супруга, и вести за собой армию жрецов, по праву принявшего ее рода.

— Ли, права, — кивнул Го. Назвав жену коротким именем он дал понять нам обоим, что считает меня другом не только себя лично, но и всей правящей семьи. — Я никого не заставлял. Напротив, я хотел оставить наших женщин в безопасном месте. Чтобы было кому сохранить наш народ и наши традиции, если с нами вдруг что-то случится. Но они отказались.