Книга Южная пустошь 5, страница 15 – Алёна Цветкова

У меня же не было никаких сомнений, что все не так просто. Моя интуиция настаивала, что это совсем не про любовное свидание. Во-первых, мальчишка был слишком юным. Не старше пятнадцати-шестнадцати лет. А, во-вторых, он вел себя совсем не так, как возжелавший женщину юнец. Я помнила ощущение его пальцев на лодыжке, в них не было никакого томления… Он просто искал возможность передать мне записку.

Ни свечи, ни огнива у меня не было. Но я разорвала бумагу на мелкие кусочки и спрятала под матрасом. Даже если кто-то обнаружит обрывки, сложить их в единое целое все равно не получится.

Завтрак мне снова принесла Олира. Я хотела расспросить ее о Поляне, но девочка выглядела очень расстроенной и хмурой.

— Олира, ты сегодня такая печальная… Что-то случилось? — улыбнулась я мягко и сочувственно, принимая поднос с кашей, с запахом мяса, и ароматным травяным отваром из ее рук. Завтрак, как и все остальные трапезы, был довольно скудным.

— Ага, — вздохнула она и повесила нос, уткнувшись в пол, — сегодня день матерей. Мужчины едут в женские монастыри, чтобы зачать детей. Отец позволял мне ездить с ними, чтобы повидаться с мамой. Но Наставник сказал, что я уже взрослая и пора мне жить своим умом и не цепляться за мамкину юбку. А я так соскучилась, — она всхлипнула и разрыдалась.

— Мерзавец! — вырвалось у меня. Я резко поставила поднос на стол, отчего глиняная плошка с кашей жалобно звякнула, и обняла Олиру. — Твой наставник просто козел…

— Козел? — всхлипнула она и подняла на меня глаза полные слез, — почему козел?

— Ну, — погладила я ее по голове, — у нас так называют людей, которые ведут себя нехорошо и обижают других, пользуясь тем, что сильнее… Как козлы… Ты же видела, они всегда нападают только на тех, кто заведомо слабее.

— Да, мой наставник просто козел, — кивнула Олира и разрыдалась еще сильнее. Она вцепилась в меня изо всех сил и прижималась точно так же, как мои дети. И от этого у меня защемило сердце. Я тоже страшно по ним соскучилась и все отдала бы, чтобы обнять моих любимых девочек и мальчиков…

Успокаивалась Олира долго. И все это время я поглаживала ее по голове, и шептала, что когда-нибудь все изменится, она перестанет быть слабой и сама будет решать, когда ей поехать к матери.

— Что здесь происходит? — голос Агора раздался совершенно неожиданно для нас обоих. Он без стука вошел в распахнутую дверь и со злостью уставился на нас. — Олира, почему ты еще здесь, а не на занятиях⁈ Я жду тебя уже четверть свечи!

Олира вздрогнула и захотела выпрямиться. Но я придержала ее, не отпуская. И, копируя его эмоции, вытаращилась на него точно так же пристально. Какой же он все таки, мелькнула неуместная мысль, притягательный. Мне снова захотелось, как позавчера, ощутить его руки на своей талии. И от этой картинки, вспыхнувшей в голове, мгновенно пересохли губы. Я тряхнула головой, отгоняя видения, и твердо заявила:

— Как вы могли так поступить со своей ученицей⁈ Я не знаю ваших обычаев, но если Великий отец позволял Олире видеться с матерью, то кто вы такой, чтобы запрещать ей то же самое⁈

— Вот именно, — повысив голос, жестко ответил он. Его глазах мелькали молнии, от которых могло бы воспламениться все вокруг, если бы он выпустил из под контроля, — вы не знаете наших обычаев, и не вам вмешиваться в наши отношения с моей ученицей и будущей женой.