Книга Навязанная, беременная, моя!, страница 20 – Алиса Ганова

Я же, сославшись на недомогание, стояла у окна и смотрела, как гхарт Роберт помогал невесте сесть в карету. Потом сам сел на коня.

Мне было горестно, что он покидает Шаэль в сопровождении невесты.

Подступили слёзы обиды. Я до боли закусила губу, чтобы не показать слабость, как вдруг гхарт Роберт обернулся и, найдя меня взглядом, бросил невероятно угрюмый взгляд, в котором было столько всего. Даже обида.

Что ж, кажется, я разочаровала его своей порочностью. Однако, в отличие от него, я не стыжусь своих поступков. И всё же было больно.

«Пусть так, – шепнула себе. – Светлая нас рассудит».

Спустя некоторое время

Если я думала, что легко забуду гхарта после отъезда, то ошиблась. Роберт снился мне. Он стал моим наваждением, от которого не было спасения ни днём, ни ночью.

Не помогала забыться ни помощь брату и отцу в веде́нии деловой переписки до появления внушительных мозолей на пальцах; ни старательное вчитывание в нуднейшие трактаты… Даже разрешение отца продолжить варить травяные настои в небольшой лаборатории не принесло радости. А уж от проверки счетовых книг я вовсе отказалась.

После этого отец решил, что я обиделась на него, и скрепя сердце разрешил постигать целительство, но с оговорками.

– Лиэн, постижение постижением, но береги силы. Не опустошай себя. Не трать силу попусту. Любые спорные моменты обсуждай со мной. Всегда! – напутствовал он меня за обеденным столом. Из-за множества важных дел совместные трапезы были теми редкими моментами, когда мы могли собраться вместе и поговорить.

– Спорные? – удивилась я, откладывая приборы.

– Ты поймёшь, о чём я, когда увидишь наставницу, – помрачнел отец и от волнения едва не уронил кубок, задев его рукавом. – Настоящих хранителей знаний осталось так мало, что пришлось приложить немалые усилия, чтобы найти приемлемый вариант.

Только теперь я поверила, что отец и вправду разрешил мне заниматься целительством. Ликуя, одарила молчавшего Леонида, самой благодарственной улыбкой, на которую только была способна, ведь это брат помог уговорить отца.

– Спасибо! – Вскочив со стула, я подбежала к близким и крепко обняла их. – Я ждала этих уроков!

– Я согласился, скрепя сердце, Лиэн. Ты знаешь причину, – печально напомнил отец. - Но Леонид убедил, что лучше научить тебя управлять даром, чем он будет управлять тобой, а ты не сможешь вовремя остановиться.

– Буду очень осторожна.

– Матушка твоя тоже была осторожной, – насупился он, до белых костяшек сжимая кубок. – Порой лишь шаг отделает от необратимости.

Мне не терпелось увидеть наставницу, но отец как будто оттягивал этот момент. Доедал медленно, а вино цедил по капле. Когда же покинул стол, неожиданно остановился и строго предупредил:

– Лиэн, если я увижу, что обучение дурно влияет, запрещу заниматься целительством.

– Вы не пожалеете! – Я снова крепко обняла его и порывисто поцеловала в щетинистую щеку.

Ожидая в кабинете отца целительницу, я рисовала в уме образ сдержанной, строгой наставницы, похожей на лиеру Свену. Однако когда вошла статная древняя старуха, с идеально ровной спиной, которая смотрела на меня, на брата и даже на отца свысока, впала в оторопь.

Посетительница, одетая в светлые одежды, с белым платком на голове, наглухо скрывающим всё, кроме безэмоционального лица, выглядела словно призрак. И разглядывала из-под приспущенных век, как будто видела людей насквозь.