Книга Десять причин никогда не быть с тобой, страница 144 – Мира Ризман

— Можешь уже отпускать своих рыцарей, — с нежной улыбкой произнесла Анхелика, едва небольшая процессия добралась до крыльца. Её голос так же казался милым, но Джэйн расслышала в нём ядовитые нотки. Лёгкое нетерпение проглядывало во взгляде и выжидательной позе, в которую встала Анхелика. Мальчишки, вновь раскланявшись, спешно ретировались, и Джэйн без их компании сразу почувствовала себя одиноко.

— Благодарю вас, что приняли меня в свои ученицы, — с фальшивой любезностью выдавила она, проходя в просторный холл.

— Это было непростое решение, — признала Анхелика и с хлопком затворила дверь, отрезая внешний мир. И стоило только им остаться наедине, как молодая мастер тут же показала своё истинное лицо. Её голос стал язвительней, а во взгляде читалось презрение. — И, поверь, твоих заслуг в этом нет.

Джэйн нервно сглотнула: её худшие опасения оправдались сразу же. Впрочем, это было только начало. С напряжением шествуя за Анхеликой, Джэйн ожидала встречи со своей комнатой. Они пересекли роскошную гостиную с огромным выложенным камнем камином, прошли просторную светлую столовую, совмещённую с зимним садом, миновали большую кухню и, наконец, спустились по узкой чёрной лестнице в полуподвальное помещение. Именно там, среди кладовых и прачечной, нашлось место для крохотной каморки, в которую с трудом влез свежий соломенный тюфяк и высокий ящик, чьё назначение было совместить сундук для одежды и вещей и рабочий стол. Сразу за дверью находилась одинокая вешалка, а под потолком крутилась масляная лампа. Джэйн сразу оценила предстоящую трудность заправки. Чтобы дотянуться до достаточно высокого потолка, ей каждый раз придётся двигать злополучный ящик. Пожалуй, единственное, что вообще роднило эту каморку с подобием комнаты, было красивое полукруглое окно. Находясь под потолком, оно пропускало в помещение косые солнечные лучи, несмотря на то что большую его часть закрывал сугроб. Джэйн поджала губы в недовольстве: никаких сомнений в том, что именно ей придётся чистить снег, чтобы вообще не лишиться света, у неё не было.

— Ваша щедрость потрясает воображение, — не удержалась она от сарказма.

— Что ты! — насмешливо отмахнулась Анхелика. — Неужели ты подумала, что мне жалко было отдать своей дальней родственнице одну из спален наверху?

— Откуда мне знать, почему мне досталась эта конура! — вспылила Джэйн. От перспективы спать на соломе у неё окончательно испортилось настроение.

— Излишние удобства способствуют лености, — самодовольно заявила Анхелика. — Тебе следует сосредоточиться на обучении, чтобы не посрамить своё знаменитое происхождение.

— Да мне плевать на моё «знаменитое» происхождение, — глухо проворчала Джэйн.

— Именно поэтому ты и будешь жить здесь. — Голос Анхелики стал твёрже и строже. — Быть может, вместе с осознанием важности сего факта, в твоей жизни что-то изменится.

— Например, появится матрас? — не смогла удержаться от колкого комментария Джэйн.

— Можешь упражняться в остротах сколько хочешь. Если это всё на что ты способна, то знай — выглядишь жалко!

Джэйн заставила себя молча проглотить обидные слова. Анхелика ухмыльнулась, но почти тут же переключилась на деловой тон:

— Распорядок следующий. Завтрак на рассвете, можешь приходить в столовую, которую видела по пути, сразу после я буду заниматься с тобой ровно час, после чего весь оставшийся день будет в твоём распоряжении. Потратишь ты его на безделье или будешь заниматься, решать тебе. Обед и ужин в этом доме каждый готовит сам.