Книга Пробуждение Жрицы, страница 28 – Мира Ризман

- Нашим гостям будет полезно посмотреть и на эти земли, - хмыкнул отец, и Рена понимающе кивнула.

Конечно, гостя из Шак-ли стоило поставить на место и, может, даже слегка припугнуть. Рене даже пришла мысль ненадолго выкинуть эльфа из экипажа и, когда тот начнёт задыхаться, милостиво спасти. За этими мстительными размышлениями она и не заметила, как в столовой появился Рэл и гости. Завидев их, Рена направилась на кухню - помогать подавать завтрак.

Наги не держали много прислуги. Это считалось расточительством. Как правило, в домах сейла было всего трое слуг: повар, горничная и садовник. На праздники приглашались дополнительные работники, но вчера, узнав о скором отъезде, Рена распустила набранных поваров, и теперь на кухне её ждали всего двое: старый повар и его ученик-подросток. Вместе они накрыли стол, предложив гостям нехитрый завтрак из яиц и хвои можжевельника. Первую тарелку Рена подала отцу, доверив обслуживание гостей повару, и вскоре сама присоединилась к трапезе. Едва она присела, как Рош объявил об отъезде.

- Сегодня мы отправимся в столицу нашего царства - Асашарам. Вам выдадут нагскую одежду, чтобы вы не слишком выделялись в толпе.

- И вы думаете, что это поможет? - прервал речь эльф, привлекая к себе всеобщее внимание.

«Каков нахал!» - подумала про себя Рена, осуждающе глядя на него.

- Вам будет предложен плащ, - напряженно ответил отец. - После Великой Стужи не все наги полностью оправились и многие предпочитают не показывать своего внешнего вида.

- Надо же, как удобно! - фыркнул эльф.

- Вам, несомненно, повезло, - с нажимом заметил Рош.

Мода на плащи действительно появилась по весне, когда снег окончательно сошёл и ярмарочная площадь вновь открылась. Многие северные купцы, больше других пострадавшие от Великой Стужи, прятали свои шрамы - сморщенную кожу, ожоги, оставшиеся от обледенения и даже отмерзшие части тела - в нахлобученных капюшонах, широких рукавах и длинных подолах. Гильдия лекарей обещала в скором времени исцелить северян, если уж и не всех, то многих. И, судя по тому, что к лету нагов в плащах в городе стало значительно меньше, весьма преуспевала. И всё же сейчас эта мода оказалась весьма кстати.

Завтрак закончился довольно скоро, да и сборы прошли без каких-либо трудностей. Экипаж уже несся по долине, когда вдали загудели барабаны, возвещая, что солнце окончательно встало. Рена, сидевшая у окна, с щемящей грустью смотрела на удаляющийся дом и зелёную маковку дозорной башни, на увитый плющом забор и синеющий вдали сосновый бор. Она всегда испытывала болезненные чувства, когда уезжала. Ей становилось тоскливо и как-то одиноко. Рена скучала по матери и по их задушевным разговорам: больше ни с кем у неё не сложились столь доверительные и близкие отношения.

Вараны резво несли экипаж мимо сизых лесов и цветастых полей. Озорной ветер врывался в раскрытые окна и шаловливо хлестал шёлковыми шторками. День обещал быть жарким. Палящее огненно-рыжее солнце стремительно взбиралось по горизонту, и вот уже пейзаж принялся меняться. Леса редели и мельчали, поля блекли, уступая место сероватым пескам. Ещё немного, и отец привстал, чтобы закрыть окна. Он быстро справился с задвижками и натянул плотные защитные экраны. Внутри экипажа сразу стало заметно темнее, и невольно возникла атмосфера той самой неловкости, когда в небольшом замкнутом пространстве оказываются чужие люди. Косые взгляды, повышенное внимание к собственным рукам или обуви, даже какая-то неуклюжесть в случайных движениях - в общем, весьма нервная обстановка.