Книга Противостояние эльфов, страница 197 – Мира Ризман

«Двое против десятка», — оглядывая застывших лордов, подвёл неутешительный итог Дамиан, прежде чем обратился к старику Дьярви. Он и не надеялся переманить влиятельного лорда на свою сторону, прекрасно зная, что тот всегда ратовал за Когъёрда, однако ему было важно его позицию, которую, наверняка разделяли ещё десяток стоявших за ним аристократов.

«Подлец!» — окрестила старика малышка-богиня за секунду до того, как Дьярви выдал:

— А почему я должен повиноваться какому-то выскочке?

Конечно, выскочке. Дамиан с этим утверждением внутренне был полностью согласен. Он чужак и не относился до милости короля Йорана к аристократии. Ему надо было отказаться! Именно из-за этой секундной слабости Дамиан и поддался на провокацию. Он пытался вести себя, как король, но уверенность его пошатнулась, и потому его слова не имели должного эффекта.

«Ты не должен сомневаться! — воскликнула девочка-богиня. — Королём Каэра мог стать только волшебник. А этот заносчивый дурак, — и она кивнула на Элофа, — не имеет в крови даже толики магии!»

Зато он полностью устраивал аристократию.

Когда Элоф вытащил письмо Адвиля, Дамиан мысленно сдался. У него не было козырей в рукаве, да и что он мог сказать в своё оправдание. Тогда, решаясь вернуть краденное грифону, Дамиан ещё смог себя убедить, что поступает, пусть нечестно, но справедливо, но сейчас, стоя в тронном зале на глазах у народа, собственный поступок казался ему отвратительным.

«Ты не прав», — заметила Искорка и внезапно вступилась за него, обвинив Элофа во лжи и испепелив письмо.

Всё, что происходило дальше, у Дамиана вызывало странное чувство нереальности. Защищая девочку-богиню, он действовал инстинктивно, совсем не задумываясь о последствиях. Минутой спустя Дамиан отчаянно жалел о своей несдержанности, уже ничего не мог поделать. Вальен объявил ему войну, а Элоф, приняв позу пострадавшего за правое дело, вместе с верными ему аристократами демонстративно покинул зал.

— Кажется, пришло время выбирать, король Дамиан, — едва за восставшими лордами закрылись двери, возле Дамиана появился Аулус.

Выбирать? Вопрос вызвал у Дамиана почти неконтролируемую ярость. «Да забирайте всех!» — крутилось у него на языке, но он нашёл в себе силы сдержаться.

— Я не буду никого выбирать, — Собственный голос показался ему чужим и излишне самоуверенным.

— Вот как? Почему? — искренне удивился Аулус.

— Я со всем справлюсь сам! — холодно заявил Дамиан, и мысленно прибавил, обращаясь к девочке-богине: — «Это относится и к тебе тоже!»

Малышка смешно фыркнула, так что с волос полетели искорки, а воздух стал жарче.

— Я приду после твоей победы, — смеясь, сообщила она, а потом схватила Аулуса за руку и потянула его к выходу.

* * *

«Похоже, я слишком погорячился», — укорял себя Дамиан спустя всего четверть часа. Он не мог даже объяснить, почему вёл себя столь импульсивно и резко. Словно внутри него проснулась какая-то неистовая сила, толкающая на безумства. И он, как наивный глупец, ей поддался.

«Наверное, это был всплеск неконтролируемой магии», — рассуждал про себя Дамиан, но подобные мысли не приносили ему облегчения. По его мнению, всплески силы были уместны для подростков, только пробующих свои способности, или же в случае чрезвычайной ситуации, когда стоял вопрос жизни и смерти. Тогда как он… просто потерял самообладание!