Книга Пламенный цветок, страница 173 – Мира Ризман

— Зарина, не глупи! — придвигаясь к ней, предостерёг Этьен, но от него вновь отшатнулись.

— Не надо… — сдавленно простонала она. — Не смотри…

— Ты сошла с ума? — Её упрямство начинало злить. — Он же прикончит тебя!

— Я… я справлюсь! — всхлипнув, прошептала Зарина. Она неуклюже принялась отползать обратно к кровати, но новый приступ скрутил её раньше, чем удалось сдвинуться хоть на четверть хвоста дракона.

— Да что ты несёшь! — Этьен с раздражением вскочил и в два шага добрался до неё. Не особо церемонясь, он подхватил слабо сопротивляющуюся жену на руки и направился в уборную. Зарина сжалась ещё сильнее и прикрыла руками лицо и всё ещё не оставляла тщетных попыток успокоить своё тело, чтобы то не тряслось. Как Этьен и предполагал, ночная рубашка жены тоже оказались изгваздана в крови. Он замедлил шаг, и чуть покачивая Зарину, словно младенца, принялся магией утихомиривать разбушевавшееся внутри неё дитя. Малыш оказался крайне рассержен и жаждал бунтовать. Материнские слёзы раздражали и нервировали, не давая успокоиться, так что даже окружившей его магии не удавалось с ним совладать.

«А капризный нрав ты уже успел унаследовать, как и бестолковое упрямство», — с неудовольствием отметил Этьен, прежде чем резко тряхнул жену.

— Посмотри на меня! — Не просьба, а облечённый магией приказ.

— Но… я… не дол-жна… — проблеяла Зарина, отчаянно сопротивляясь.

— Прекрати! — вспылил Этьен, и она подчинилась.

Её руки чуть съехали, размазывая кровавые потёки и открывая лишь припухшие покрасневшие глаза. Этьен увидел плескавшиеся в них боль и страх. И это заставляло себя чувствовать настоящим чудовищем. Это же он, Этьен, довёл не рождённого ещё сына и его мать до такого состояния! И если бы интуиция не привела его сюда, к утру Зарина была бы уже при смерти. Его безответственность сегодня могла приковать беременную жену к кровати на долгие месяцы!

«Я уже рядом и никуда не ухожу!» — мысленно утешал он обиженное дитя, продираясь к нему сквозь горькие слёзы жены, которые, казалось, наворачивались у неё сами собой. Плотная пелена всё больше застилала её взгляд, и всё же ему удалось достучаться до крохотного сердечка малыша, и тот неохотно отступил. Вместе с этим прекратилась и болезненная дрожь. Этьен вздохнул с облегчением и усадил жену в глубокую ванну. Он открыл кран и, всё ещё поддерживая Зарину за плечи, строго велел:

— Умойся, иначе это сделаю я!

Угроза подействовала отрезвляюще. Зарина тут же принялась торопливо смывать с себя кровь и жгучие слёзы. Этьен продолжал стоять рядом, внимательно следя за состоянием малыша, и, лишь убедившись, что тот окончательно успокоился, переключился на жену. Он помог стянуть запачканную промокшую рубашку, и только затем, убедившись, что Зарине стало лучше, оставил её ненадолго одну. Несмотря на глубокую ночь, он вызвал слуг и заставил их вычистить спальню и сменить бельё. Не пожалел Этьен и повара, которому спросонья пришлось готовить укрепляющий отвар.

Устав слушать взволнованную трескотню слуг и предвидя волну неприятных слухов, он сам помог Зарине переодеться и, устроив её на постели, с сожалением отметил, что до рассвета осталось совсем немного. Как назло, от всех этих хлопот о жене и ребёнке у него нещадно разболелась голова.

— Тебе нужно поспать, — осторожно заметила Зарина. Слёзы на её опухшем лице, наконец, высохли, однако в почти безжизненном голосе звучала обречённость.