Книга Прощальный танец, страница 259 – Мира Ризман

— Зачем тебе моя душа? — Полоз тщетно попытался отпрянуть от неё, но Рена удержала его голову, не давая тому сбежать. — Не лучше ли мне упокоиться с миром?

— Я не смогу станцевать то, чего от меня ждут, — призналась она. — Но я попробую исполнить кое-что другое. Твоё тело уже не спасти, однако ты всё ещё можешь получить другое.

— Хочешь, что я уподобился той твари, что захватила тебя?

— Нет, есть иной способ. Ты готов рискнуть?

— А как же он… Что ты собираешься делать с ним? — В голосе Полоза зазвучало беспокойство. — Он ни за что тебя отпустит!

— Посмотрим, возможно, его привлечёт то же, что я предложила тебе…

— Он слишком гордый для этого… — посетовал Полоз, закрывая глаза. Жизнь стремительно угасала в его теле.

— Гордый, но не глупый, — втягивая его душу, заметила Рена, и её затуманенный взгляд устремился вдаль, туда, где в расписной ало-золотой комнате стояли две колыбели. Она склонилась над одной из них, и ей навстречу потянул крохотные ручки новорожденный малыш. Его глаза были светлыми и чистыми, похожими на драгоценные изумруды, а волосы золотисто-рыжими, словно пламя костра. Малыш без конца улыбался и отличался завидным спокойствием.

— Ты уже придумала им имена? — Дарк подошёл к колыбели и приобнял Рену.

— Да, — Она встретилась с малышом взглядом. — Его будут звать Дэйрен.

— Интересное имя, — кивнул Дарк. — А второго?

Рена перевела взгляд на другого младенца. Он отличался от своего брата, как небо от земли. У него были чёрные и бездонные, словно вода в колодце, глаза и тёмный вихрастый пушок на макушке. Он то и дело морщил недовольно лобик и периодически хныкал.

— Дьюрен.

Кихинис:

Последний лепесток пламенного цветка истаял на поверхности лавового озера. Кихинис разочарованно взирала на то, как прощальные искры сгорали в воздухе, прежде чем окончательно потухнуть. Они не принесли ей желанных видений, к которым она уже успела привыкнуть. Необычные картинки-образы развлекали её, будоража сознание и наполняя смутными тревогами. Она успела сродниться и с рыжеволосым повесой, и с его излишне серьёзным и вечно хмурым другом демоном. Но увлекательная история оборвалась, когда у мальчишки прорезались крылья. Казалось, судьба обещала ему триумф, и в Кихинис разгоралось неудовлетворённое любопытство. Что же он мог сотворить ещё, став таким сильным?

Однако её вопрос так и остался без ответа, и, похоже, принёс в Огненный чертог беспокойство. По поверхности лавового озера пробежали, потрескивая, красные искры. В следующий миг они уже переросли в трепещущие языки, похожие на тоненькие лепестки. Пламя стремительно разгоралось, поднимаясь всё выше. На поверхности озера рождались всё новые сполохи, а в глубине запульсировала пробуждаемая магма. Столь странное явление передалось волнением и Кихинис. Она заметалась по чертогу, пытаясь понять причину неожиданных изменений. Тягостное предчувствие овладело ей, и Кихинис подняла голову к чернеющим небесам. В памяти внезапно всплыл похожий день, когда её чертог так же пришёл в неконтролируемое движение. Пламя взвилось так высоко, будто собиралось взорваться. Горы уже ходили ходуном, когда вдруг с небес посыпался огненный дождь. Кихинис помнила, как ловила шипящие искрящиеся капли, приводящие в ужас сбежавшихся к чертогу демонов. Тогда виной всему был Танец юной Жрицы.