Книга Ну, вздрогнем!, страница 27 – Виктория Рогозина

— Значит, мы сами усложнили себе жизнь? — с лёгкой иронией произнёс он, осознавая, как много времени было упущено из-за их взаимных страхов.

Агата кивнула, улыбнувшись. В этот момент напряжение, накопившееся за годы, казалось, испарилось. Они оба рассмеялись, облегчённо и искренне, словно нашли долгожданное решение.

Но их весёлый смех резко оборвался, когда входная дверь неожиданно открылась. Сергей и Агата одновременно обернулись и замерли, увидев на пороге Михаила, мужа Агаты. Он стоял там, его лицо выражало смесь удивления и недовольства. На мгновение воцарилась гробовая тишина, в которой казалось, что воздух стал плотнее.

Михаил оглядел сцену перед собой — его жена сидела за завтраком в компании другого мужчины, и в воздухе явно витала какая-то напряжённая, но при этом непринуждённая атмосфера. Сергей почувствовал, как его сердце забилось быстрее, он инстинктивно напрягся, готовясь к возможной буре. Агата же, напротив, сначала слегка растерялась, но затем на её лице появилось выражение решимости.

— Надеюсь, за вещами заехал? — спросила она, стараясь сохранить спокойствие в голосе, хотя ситуация явно могла выйти из-под контроля.

Михаил шагнул вперёд, его взгляд метался от Агаты к Сергею, и обратно. Обстановка накалялась, и казалось, что вот-вот произойдёт что-то непоправимое.

Михаил ворвался на кухню, словно ураган, глаза его метали молнии. Взгляд сразу упал на Агату и Сергея, которые сидели рядом, и это зрелище вызвало у него бурю эмоций, смешанных с болью и гневом. Гнев, что не смог удержать её, и боль, что она нашла утешение в другом.

— Что здесь происходит?! — Михаил сорвался на крик, стараясь перекричать собственные мысли. — Ты всё ещё моя жена, Агата! Пока нас не развели, никто, слышишь, никто не имеет права тебя даже пальцем тронуть!

Эти слова прозвучали как приговор, висящий в воздухе, тяжелым грузом давивший на всех троих. Агата, ещё секунду назад чувствовавшая себя в безопасности рядом с Сергеем, замерла, сердце учащенно забилось. Она не ожидала такого поворота, не думала, что Михаил способен на такое бурное проявление чувств. Но Сергей, сидящий рядом, не позволил панике взять верх. Его спокойствие, словно каменная стена, поглотило бурю эмоций, исходящих от Михаила.

— Ты уже потерял своё право указывать Агате, что ей делать, — его голос звучал ровно, но в нем чувствовалась сила, будто каждый звук был тщательно подобран и подкреплён уверенностью. — Предатель не имеет права диктовать правила.

Михаил, казалось, не мог поверить в то, что слышит. Его лицо исказилось от ярости, он шагнул вперёд, будто собирался надавить на Сергея физически, но наткнулся на его твёрдый, непреклонный взгляд. Они были почти одного роста, но Сергей казался выше, массивнее, увереннее. Его сила не в грубой физической мощи, а в непреклонной уверенности, как говорилось – сила в правде.

— Это не твоё дело! — Михаил срывался на крик, словно в его голове сверкала одна мысль — не отпустить, не позволить, удержать любой ценой. — Между мной и Агатой всё ещё не закончено, и я не позволю тебе разрушить нашу семью!

— Какую семью, Михаил? — с легкой усмешкой произнёс Волков, будто эти слова не могли больше восприниматься всерьёз. — Семью ты разрушил сам, когда выбрал ложь вместо честности, когда выбрал свои удовольствия вместо любви и уважения к своей жене.