Книга Влечение, страница 36 – Виктория Рогозина

— Обрати ее, — вампирша вздрогнула, когда Эрик повернул к ней лицо.

— Ты же знаешь, что не так все прекрасно в бессмертии.

— Но ты ее можешь потерять, — Окси приблизилась. Запах лекарств резал ноздри, и женщина тихо чихнула.

Эрик вновь перевел взгляд на танцовщицу.

— Дай ей своей крови. Если это не убьет ее, то может излечить, — снова произнесла вампирша. — Ты к ней так привязался…

— Я слышу твое беспокойство, Окси…и я благодарен за поддержку.

— Эрик, я действительно беспокоюсь за тебя. Ты знаешь, я всегда была тебе верна, — вампирша вздохнула. — Я хочу видеть тебя счастливым и, если это счастье заключается в этой смертной, я готова сделать все, чтобы она выжила. Если ты не дашь ей свою кровь, это сделаю я.

Человеческое тело слабо дрогнуло и тихий голос хрипло спросил:

— Эрик?

Вампиры удивленно переглянулись и спустя мгновение Окси покинула палату, оставляя пару наедине.

— Да, я здесь, — шепнул он, аккуратно касаясь ладони. Мужчину напугало, что их температура тела совпадала, также как и бледная кожа.

— Так…больно, — тяжело поделилась Анастасия. — Что говорят врачи?

— Прогноз неутешительный, — не стал врать вампир.

— Я смогу танцевать? — спросила она.

— Да, — ответил он и знал, что не врет. Она сможет! И если для Насти это так важно, то Эрик готов был к такому серьезному шагу.

— Это хорошо, — на ее губах появилась улыбка.

— Что случилось? — вкрадчивым тоном спросил вампир, желая найти обидчика, но запись с камер наблюдения не хватало.

— Внедорожник наехал на меня. Будто специально, — тяжело проговорила Анастасия.

Он кивнул. Теперь хотя бы есть на что опираться.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала, сейчас, — попросил вампир, прокусывая острыми зубами собственное запястье. — Пей. Пей сколько сможешь.

И поднес запястье к ее губам. Слабые глотки успокаивали и нервировали одновременно. Вампир следил, чтобы не было слишком много, хотя и не знал наверняка какая доза могла убить или привести к неизбежному. О чем бы он ни договаривался ранее с Николаем, уже тогда Эрик точно знал, что вылечит этого хрупкого человека, танцовщицу, которая вернула ему вкус к жизни.

Вскоре Анастасия тихо всхлипнула и провалилась в сон, бесшумно посапывая.

«Надеюсь…очень надеюсь…» — подумал вампир, даже не обращая внимания на то, как рана на руке затягивается. Но оставалось еще, как минимум, одно незавершенное дело.

— Окси? — тихо позвал он, зная, что его помощница рядом.

— Да, — она была готова к выполнению любых приказов.

— Останься с ней, проследи, чтобы никто не мешал ее восстановлению.

— А ты куда?

— Возьму ребят, сделаю Анастасию вдовой с очень хорошим наследством, — ответил вампир и исчез, будто его никогда здесь и не было.

АНАСТАСИЯ

Анастасия вздрогнула. Боль сопровождалась непонятными ощущениями, о которых девушка не могла даже рассказать.

Ей было страшно за то, что она могла не очнуться, потерять работу, возможность танцевать, но она не могла отвлекаться на это. Боль была сумасшедшая. После того, как Эрик дал ей свою кровь, сознание уплывало, утопая во тьме. Анастасия словно обезумела, не в силах осознать, что с ней происходит. Она пыталась отгородить себя от боли и страданий, но ее вновь и вновь затягивало во мрак, который на время отсекал от реальности. Лишь на мгновение на краю сознания мелькнула мысль о превращении в вампира, но это все отошло на дальний план. Девушка пыталась разделить свою сознание, отгородиться от боли, чувствуя, как ее тело извивается где-то на больничной койке. Накатило и отступило чувство черноты, сменилось болью. Дышать становилось тяжело, а непонятный жар распространялся по телу, поднимаясь вверх, к груди и останавливаясь в районе горла. Во рту появился металлический привкус. Тьма сгустилась, воздух перестал попадать в легкие. Изнутри будто перемалывало в труху, как в блендере. Анастасия хотела закричать, но тело не подчинялось ей. Внутреннее пламя нарастало и тело словно отзывалось каждой своей клеточкой на боль. Девушка хотела отказаться от своих чувств и принять тьму, окунуться в нее с головой, лишь бы боль отступила и можно было продолжить жить. Просто переступить через эту черты, свалиться в какое-то небытие. Появилось непреодолимое желание вырвать собственное сердце из груди, но тело не слушалось.