Книга Стань моей мечтой, страница 64 – Виктория Рогозина

— Ну… давайте не будем… торопиться. Всё можно обсудить, спокойно… Я уверен, вы понимаете, что иногда бывают недоразумения…

— Время обсуждений прошло, — отрезал Олег. — Наступило время последствий.

В комнате повисла тишина. Напряжённая, как перед грозой. Но внутри ребят уже не было страха — только уверенность.

Как только дверь кабинета директора закрылась за спиной ребят, они остановились — прямо перед ними в коридоре стояла толпа. Учеников было много, казалось, половина школы собралась здесь, у стены с большим экраном. Кто-то стоял, переглядываясь. Кто-то шептался. Кто-то просто смотрел с ожиданием. В глазах — не осуждение, не страх, а… что-то другое.

Надежда.

Та самая, хрупкая, как первый лёд, но такая сильная. Варвара сразу уловила эти взгляды. Некоторые ребята, которых она помнила — кто-то из младших классов, кто-то из параллели, — смотрели на неё, как будто она была той самой мечтой. Не сказкой, а шансом. Спасением. В их глазами она читала беззвучное: «Спасибо», «Ты смогла», «Мы не одни».

Олег только кивнул всем, проходя мимо. Миша слегка приобнял Варвару за плечи и наклонился к уху:

— Видела? Это только начало.

Славик с друзьями-ботаниками поправили рюкзаки и как ни в чём не бывало направились к своему кабинету. Все шли спокойно, не торопясь, будто эта прогулка по коридору была символом — мы больше ничего не боимся.

В классе, как ни странно, всё было по-старому. Почти. Егор сидел на своём месте, закинув ногу на ногу, с насмешливой ухмылкой. Он оглядел входящих Хазеров, прищурился на Мишу и лениво сказал:

— Ну что… выступление у вас так себе. На тройку с минусом. Батю моего уже вызвали. Будет весело, не сомневайтесь.

Олег усмехнулся и не останавливаясь прошёл к своей парте. Только бросил через плечо:

— Странно. Неужели тебе не с кем больше поговорить, Егор, кроме как с тем, кто разрушит твою репутацию в щепки? Так же, как ты годами ломал других.

Егор на мгновение потерял уверенность в лице. Моргнул. Пожал плечами, пытаясь сохранить видимость безразличия, но рука, лежащая на столе, дёрнулась — будто выдавая напряжение, которое он пытался спрятать.

А Олег сел за парту. Варвара — рядом. И впервые за долгое время в классе было… по-настоящему спокойно.

В кабинете директора стояла напряжённая тишина, нарушаемая лишь тихим тиканием настенных часов. За окном было солнечно, но внутри, казалось, воздух стал гуще. Антон Антонович сидел за столом, напротив него — Григорий Григорьевич, высокий, плотный мужчина в дорогом костюме, с нахмуренными бровями и отсутствующим выражением лица. Он не спешил садиться, стоял, рассматривая директорский кабинет как нечто старомодное и слегка жалкое.

— Григорий Григорьевич… — начал директор, поправив очки. — У нас возникли... сложности. С вашим сыном.

— С Егором? — Григорий Григорьевич чуть усмехнулся, прислоняясь к подоконнику. — Ну, бывает. Все мы в юности немного… буйные были.

— Это не просто «немного буйный». Поступают жалобы. Много. Некоторые ребята стали всерьёз опасаться за свою безопасность. Начался стихийный проект среди учеников, направленный против школьного буллинга… и, надо сказать, ваш сын там фигурирует не в лучшем свете.

Григорий Григорьевич поднял брови, чуть качнул головой и фыркнул, будто услышал что-то нелепое: