Книга Не названа цена, страница 143 – Мария Берестова

«Совсем они там перегрелись, что ли?» — раздражённо подумал он, закрывая было свою папку, но тут ему пришла в голову мысль, что, верно, просто заместитель отдал это распоряжение раньше.

Однако, поскольку Леон был последователен в своей педантичности, он решил сходить в архив и убедиться, что соответствующий приказ выдан был, и это не самоуправство начальника колонии — потому что получилось бы скверно, если бы он, Леон, теперь подумал бы, что распоряжение выдал заместитель, а тот, в свою очередь, решил бы, что распоряжение выдал Леон.

Дело было недолгое; получив нужную папку, он углубился в чтение и, в самом деле, нашёл копию распоряжения о расширении медицинского корпуса.

«Ну, значит, всё в порядке!» — подумал он, довольный тем, что дело вполне разрешилось.

Однако, уже намереваясь вернуть папку архивариусу, Леон обратил внимание на подпись и печать внизу распоряжения.

Это были его подпись и его печать.

Леон точно помнил, что никаких распоряжений по поводу расширения медицинского корпуса не отсылал.

«Что за нелепость? Не мог же я забыть?» — удивлённо провёл по лбу ладонью Леон.

— Я заберу на изучение, — кивнул он архивариусу, подписался в журнале и забрал всю папку к себе.

Там он ещё раз изучил и прошлый отчёт, и все свои записи времён исполнения обязанностей заместителя, и черновик отчёта для заместителя — но всё сводилось к одному. Он, совершенно точно, этого распоряжения не писал. Совершенно немыслимо было, чтобы он инициировал этакое дело — и не отчитался, сдавая пост вернувшемуся заместителю!

Хмуро оглядев разложенные на столе бумаги, Леон задумался.

Существовала ли вероятность, что он выписал это распоряжение — и благополучно о нём забыл и не внёс в свои записи?

Да, конечно, но исчезающе низкая. Он не видел причин, которые могли бы его побудить это сделать — и даже скорее у него были причины этого не делать. Поэтому, так или иначе, он должен был запомнить факт своих раздумий и сомнений по этому поводу и записать фактор, который склонил его к принятию решения корпус расширять.

Кроме того, он по собственным-то делам всегда вёл подробные записи — а тут дела чужие! Конечно, в этом случае он фиксировал всё даже ещё более скрупулёзно, чем обычно, чтобы вернувшийся заместитель имел самый полный отчёт о всех делах.

Да не мог, он просто не мог не внести в записи и забыть!

Но он не помнил вообще ничего об этом — а распоряжение, однако, имело место, копия была подшита в архив, оригинал отправился на остров и был принят в работу, отчёт по работе теперь пришёл…

Леон не привык сомневаться в собственном разуме, поэтому логично предположил, что его распоряжение подделали.

Но кто и зачем?

Нелепо!

Кому, скажите на милость, могло потребоваться расширять медицинский корпус в трудовой колонии на острове?

Родственникам осуждённых? Леон не припомнил, чтобы управлению досаждали прошениями такого рода, а, прежде чем идти на подлог, было бы куда логичнее попробовать добиться своего через официальные каналы. В конце концов, если бы у просителя были деньги и он был бы готов профинансировать это строительство — ему бы уж точно никто не отказал! Если же денег у него не было — то как он мог проникнуть в управление и совершить подлог?

Стоп. Проникнуть в управление незаконно — в целом нетривиальная задача. Охранные артефакты и допуски недаром обошлись весьма дорого.