Книга Настя захватывает мир, страница 42 – Тальяна Орлова

– Вам-то какое дело, милорд? – возмутилась я.

– А у меня корыстный интерес! – Глаза декана яростно блеснули. – Если некий князь зла полюбит такую, как ты, то по крайней мере на его счет я буду спокоен. В перевоспитание таких мерзавцев верится с трудом, но собственные глаза меня вряд ли обманывают.

– Да сами вы кого-нибудь полюбите! Катрина вон неполюбленная ходит, пока вы тут лясы точите, – совсем уж хамовато высказалась я.

Эллес не стал изображать обиду. Он поднялся на ноги и сказал напоследок:

– Думаю, лучше я вас оставлю наедине. А то ты вы вместе на меня накинетесь. Это будет прорыв, но для меня весьма болезненный. Потом примем окончательное решение по поводу этой новой-старой медитации.

Когда дверь за ним захлопнулась, я вздохнула. Но почти сразу поддалась порыву и подошла к кровати. Несмотря на отвращение, с силой обняла Юту, притом испытав совершенно неуместное и неправильное чувство нежности, и прошептала:

– Спасибо тебе. Даже сейчас ты обо мне переживаешь. Сколько жизней мне надо было прожить, чтобы отыскать такого верного друга?

Юмин вначале сжался, а потом слишком резко оттолкнул меня – я аж в центр комнаты перелетела. Посмотрел на меня прямо и процедил:

– Не прикасайся ко мне. Никогда ко мне не приближайся.

– Отворот настолько силен? – удивилась я, ведь только что почти наслаждалась нашей близостью.

– Отворот слишком слаб, – произнес он еще более сдавленно. – Вернее, он работает: я видеть тебя не могу, слышать тебя не могу, думать о тебе не могу. Но еще сильнее не могу без тебя. Поэтому помоги мне – дай время, чтобы перестроиться.

Я заторможенно кивнула и отодвинулась чуть дальше. Тогда он собрался и заговорил четче:

– Продолжай применять технику, пока ограничение полностью не исчезнет. Твоя задача – никогда не прибегать к полной силе без крайней нужды, скрывать ее, сдавать экзамены на средненький балл и довольствоваться этим. Но если тебе будет грозить опасность – орудуй ею беспощадно. Тогда я приду и подчищу за тобой. Вот нам и золотая середина. И если драконы все-таки пронюхают о твоих возможностях, то мне придется перебить их всех, захватить власть в Гонте, стать ее проклятым королем – может, даже свод законов не поленюсь прочитать. А сейчас я лучше пойду, мне снова становится слишком жарко в твоей компании, хотя твое лицо по-прежнему кажется омерзительным. Почему никто не предупреждал, что страсть болезненнее, чем ритуал посвящения в князья зла?

Это не страсть, мой дорогой Юмин Тахарион. Это и есть самая настоящая любовь. Для успокоения страсти достаточно было бы магически меня изуродовать, но любви плевать на иллюзии. Твое сердце помнит настоящую Настю – не давай ему право голоса, не прислушивайся, забей в себе до крохотного комочка, но помнить оно не перестанет. Вероятно, эта простая и мудрая мысль не смогла бы прийти мне в голову, если бы я уже примерно не представляла, как это ощущается.

И все-таки неплохо постоянно находиться в гуще проблем – это не позволяет зацикливаться на душевных муках. А вместе с тем всегда найдется повод удивиться чудесам!

Как мы были наивны, когда пытались распознать Лашми-паука в каждом встречном. И почему он называется пауком, если к слову «хитрый» больше подходит «жук»? Он обыграл нас уже в самой задумке! Хотя дошло до меня это не сразу. В начале урока госпожа Альд вдруг заявила: