Книга (не)покорная принцесса для Темного наследника, страница 52 – Тиана Раевская, Ксюша Канарская

Покосилась на источник неприятностей. Вот почему он оказался таким? Нет чтоб выстроить нормальные отношения с четырьмя государствами. Возможно, даже скрепить с кем-то из них союз браком. Симпатичный мужчина. Наверняка привлек бы одну из эльфийских принцесс. Он же пошел путем агрессии. Повелся на идею, что их раса великая и достойна стать первой в мире.

Печально. Но больше злит, что он воспользовался слабостью. Ее слабостью. И Вейна. А это о многом говорит. Какими бы самодурами не были нынешние правители, Резард или отец, или тот же Торбальд, король гномов — подлецами, они не являлись. Благородство — их главное качество. Лишь правитель эльфов подкачал. Ангхабар думает лишь о своей стране и ничто не заставит его забыть об этом. Зато наследник трехсотлетнего правителя — полная противоположность. Тир замечательный чел… эльф!

Именно поэтому методы Ингольффа казались грязными и возмутительными. И она еще выскажет ему когда-нибудь свое мнение. А сейчас глупо лыбимся и влюбленно смотрим в рот.

Кира сильно вздрогнула и проснулась. Оглядела темную комнату. Никого. Что же ее разбудило? Вроде бы кто-то позвал. Или нет? Вейн… нет, вряд ли. Он бы не стал так рисковать, когда осталось несколько дней до отправки в Империю.

Прошло четыре дня. Бесконечных. Тяжелых. Дня. Кире никогда в жизни не было так плохо. Причем по все фронтам.

Самая больная заноза — Вейн. Она понимала всё! Ему нужно убедить Инга в искренности чувств к Кайтрионе. Но почему он делает это так убедительно? Играет роль по уши влюбленного просто великолепно. До судорог в пальцах.

Каждый день они видятся лишь на совместных приемах пищи. Да еще пару раз на вечерних танцах. Инг объяснил, что подобную традицию ввел еще его дед, а точнее его супруга — Дракон.

Вейн чрезвычайно любезен с Кат. Та буквально тает от его внимания. А Кира тихо умирает, когда видит их нежные взгляды. Ручки ньеры на его груди. Или переплетённые пальцы на прогулке.

Внутри все обрывается, когда принц Шадора подносит элегантную ручку к губам и касается ее ими очень нежно.

Приходится прятать свои руки. Чтобы не сорваться и не схватить ими блондинку за волосы и не оттаскать по залу. Чтобы Инг не заметил, как они угрожающе сжимаются и разжимаются, потом впиваются ноготками в мягкие ладошки, приводя ее взбудораженное Я в сознание.

Вторая проблема — Ингольфф. Если до их с Вейном побега, он был лишь слегка заинтересован в ней, то после — словно помешался.

Что стало причиной — неизвестно. Но он вдруг воспылал дикой страстью. Приходилось постоянно балансировать между поддержанием его интереса и сдерживания бурных чувств. Чаша весов то и дела перевешивала то в одну, то в другую сторону.

Иногда он мог вспыхнуть, словно спичка без, казалось бы, очевидных причин. Зажать в каком-нибудь углу замка, или за портьерой, или на прогулке. И целовать, гладить, забираться под юбку.

И что она может противопоставить его сильным настойчивым рукам? Лишь капельку хитрости, но этого уже мало.

Как не закричать от злости или не передернуться от внутреннего отвращения? Именно внутреннего. Ее предательское тело не страдало этим. Оно вполне так наслаждалось страстными поцелуями и ласками на грани приличия. Чтобы хоть слегка смягчить внутренний раздрай пошла на хитрость против своего сознания. Когда на Инга находило, закрывала глаза и представляла на его месте Вейна. Иначе она бы не выдержала. В воображении именно губы любимого ласкали шею, оставляя на ней заметные следы. Его руки сжимали попу. И его тело вдавливало ее то в стены, то в деревья.