Книга Адептка с огоньком, или Искра для последнего дракона, страница 34 – Майя Фабер

Примерно моего роста и возраста, она казалась худее, хотя даже меня в Эгертайхе всю жизнь называли тростинкой. Там предпочитали питаться впрок — никогда не знаешь, когда в следующий раз наступит голод или придется пересиживать напасти в погребах и землянках.

Ректор вздохнул и пальцем указал на меня, а потом раскрыл перед собой какую-то папку. Намекал, что он в разборках участвовать не собирается.

«Вот предатель», — подумала я и на всякий случай вжалась в кресло.

Девчонка развернулась ко мне и уткнула руки в бока. Короткие рыжие волосы, торчащие во все стороны, забавно качались от каждого движения. Позвякивали друг о дружку десятки сережек в ушах и цепочек на шее. Аккуратное лицо, миниатюрный, чуть вздернутый носик, веснушки на щеках — она выглядела мило, весьма привлекательно, но я поспешила отвести взгляд. Дерзкие ярко-зеленые глаза выворачивали душу наизнанку, только усугубляя мои нехорошие мысли. Следовало поскорее найти Калеба и прояснить отношения между нами. Нет, я не тешила себя иллюзиями на его счет. Может, я ему и понравилась — как развлечение на лето, — но это по-прежнему не делало меня завидной невестой. Говорили, что выпускники Академии равны по своему статусу, но кто вообще верил в такую чушь? Мне просто не хотелось терять единственного друга.

Изучающее выражение на лице девчонки сменилось на восторженное, и я с трудом подавила желание вжаться в кресло еще сильнее. Второй раз за последнее время я чувствовала себя зельем на прилавке, которое предложили вечно недовольным клиентам.

— Ого, — протянула она приятным мелодичным голосом. Я неуверенно подняла руку и проверила шею — мамин медальон был на месте. Стало легче, будто он мог по желанию спрятать меня целиком, а не только изменить цвет глаз.

Девчонка обошла вокруг кресла, подумала и вынесла вердикт:

— Беру.

«Ну точно — зелье на прилавке!» — подумала я, впервые заметив, что меня это здорово злило. Даже подушечки на пальцах принялись зудеть и покалывать.

Губы девчонки растянулись в улыбке, руки взметнулись к груди, и я всерьез решила, что она сейчас запрыгает от радости.

— Миранда, — позвал ректор Саверьен, привлекая ее внимание.

— Да что?! — возмутилась она. При достаточном желании у нее это выходило очень звонко.

— Миранда, два года назад ты пришла ко мне с просьбой, и я обещал дать тебе шанс. Потом в прошлом году — еще раз.

Она недовольно прикусила губу и кивнула.

— Я выполнил свою часть. Теперь ты окажешь мне ответную услугу.

— Это шантаж?

— Мирный договор.

— Хорошо, какую? — сдалась она, но в голосе звучало ликование.

— Я хочу, чтобы ты сразу же сообщила мне, если твой отец хоть раз поинтересуется твоей соседкой.

Миранда весело засмеялась:

— Шатти вам в зад, магистр Саверьен, что вы, больно ему надо! Он в жизни не снизойдет до того, чтобы поинтересоваться мной, не говоря уже о тех, с кем я учусь. Все, что его волнует, — чтобы я не смела встречаться с парнями, пока он не изучит их родословную до седьмого колена включительно. До сих пор считает, что может мне указывать. Смертная скука!

— Миранда, — покачал головой ректор. — Твои выражения…

Она закатила глаза.

— Шатти не против, иначе пусть скажет сам!

Я старалась прикрывать рот кулаком, но посмеиваться тихо у меня уже не выходило, столько праведного возмущения в ее словах было. Ничуть не удивилась бы, начни она и в самом деле что-то доказывать темному богу. Еще бы победительницей в споре вышла!