Книга Адептка с огоньком, или Искра для последнего дракона, страница 5 – Майя Фабер

— Поздравляю, Эбигейл Реньяр, — процедила она, поправляя челку, с которой еще капало, — вы только что открыли стихию огня.

— Простите, — прошептала я.

— Весьма странно… — начал директор.

— Повторить, — перебив его, рявкнула дама, а передо мной завис новый водяной шар.

Я поняла, что, если запущу его в нее второй раз, не видать мне не только учебы, но и свободы. Обошла шар сбоку. Сосредоточилась.

Ничего не выходило. Я понятия не имела, что сделала в первый раз. Оно само получилось. Быть может, от злости. Но сейчас меня переполняла растерянность: у меня все-таки есть стихийная магия, но я не могу ее использовать?

— Повторить! — Гнусавый голос заполнил всю комнату.

— Я не могу повторить, если на меня орать!

— Бездарность! — продолжала она играть на моих нервах. И хотя я понимала, что это специально, ничего не могла с собой поделать. Мерзкий голос раздражал сильнее красной тряпки. — Решила обмануть комитет каким-то дешевым трюком? Знаешь, чем это грозит?

Я стиснула зубы, чтобы не ответить, а на ладонях вспыхнул огонь. Изо всех сил я швырнула его в сторону шара. Вода мгновенно превратилась в облачко, а напротив меня синевато-желтым пламенем вспыхнула стена. Я уставилась на нее как завороженная.

— Что это? — раздался ошеломленный голос директора.

— Немедленно выведите ее отсюда! — завизжала дама. — Немедленно! Больше никого не пускать! Закройте окна!

Домой я вернулась только к вечеру, когда совсем стемнело. Мама успела закрыть лавку и теперь с расстроенным лицом сидела на крыльце. Наверное, она уже успела сбегать за мной, но внутрь ее точно не пустили, так что ничего, кроме ожидания, ей не оставалось. А я просто проторчала все это время в коридоре училища, потому что двери заперли, а выпускать меня никто не торопился.

Я проголодалась, замерзла, а в мыслях успела напридумывать ужасов. Вид у меня был соответствующий, поэтому мама только всплеснула руками, молча поднялась и раскрыла объятия. Я прижалась к ней, стараясь не начать хлюпать носом. Нет, в нашей семье с трудностями так не поступали. Мама всю жизнь воспитывала меня одна, но я никогда не видела, чтобы она хоть раз заплакала.

— Так плохо? — не выдержала она.

— Ну… — Я отпустила ее, пожала плечами и процитировала, подражая гнусавому голосу: — «Место зельевара вам обеспечено».

— Это же отлично! — с облегчением выдохнула мама и потащила меня в дом. — Голодная? Давай скорее. Сейчас еще пирог испеку.

Она так радовалась, почти светилась, даже морщинки разгладились на усталом лице, и я начала сомневаться, рассказывать ли ей правду. Опустилась за стол, подняла вилку и принялась гонять по тарелке зеленый горошек.

На кухне воцарилась тишина. Здесь было тепло и уютно, пахло клубничным вареньем и пряностями, немного травами, что сушились на подоконнике. За окном надрывалась одинокая птичка, а на полке перед ним едва слышно позвякивали друг об дружку колбочки из тончайшего стекла, привезенные из самой столицы: им хватало даже малейшего сквозняка. Все здесь было нормальным, правильным, постоянным. Таким привычным, что я на секунду усомнилась, а был ли экзамен на самом деле или он мне только предстоял. Ну какой из меня маг, разве это возможно?

Я не сразу поняла, что мама просто стоит, уткнув руки в бока, и неодобрительно смотрит на меня.